Подвижки в процессе приднестровского урегулирования невозможны без пересмотра молдавской стороной своей линии, которая заключается в нежелании переговоров. Об этом говорится в комментарии официального представителя МИД РФ Марии Захаровой в связи с 30-летием начала переговоров.
«Нынешний тупик в приднестровском урегулировании объясняется упорным нежеланием Кишинева позитивно реагировать на неоднократные призывы Тирасполя начать переговоры о принципах всеобъемлющего урегулирования на Днестре. Очевидно, что без пересмотра молдавской стороной такой линии ожидать подвижек в процессе приднестровского урегулирования не приходится», — говорится в комментарии.
Как указала дипломат, сегодня вследствие сохраняющихся кардинальных различий в подходах сторон к урегулированию разногласий процесс урегулирования вновь находится в глубоком кризисе.
«С 2019 года под искусственными предлогами не проводятся официальные встречи переговорного формата "5+2". Буксует реализация "малых шагов" во взаимодействии между берегами Днестра. Налицо возврат к доказавшей свою неэффективность практике экономического и иного давления. Нарушаются ранее достигнутые договоренности», — отметила Захарова.
Также она добавила, что позиция России остается неизменной.
«Как гарант и посредник в процессе приднестровского урегулирования видим свою задачу на нынешнем этапе, прежде всего, в поддержании мира и стабильности на Днестре. Выступаем в пользу нормализации диалога между Кишиневом и Тирасполем и соблюдения ранее достигнутых договоренностей. Остаемся сторонниками тактики "малых шагов" во взаимодействии между сторонами в целях восстановления взаимного доверия и достижения жизнеспособного компромисса», — резюмировала Захарова.
История независимой Молдовы неразрывно связана с расколом страны в результате войны, вспыхнувшей в Приднестровье из-за недоговороспособности кишиневских властей по вопросу функционирования языков в регионе, населенном преимущественно русскоязычными людьми. Подробнее об этом читайте в материале RuBaltic.Ru «Кишинев отстраняется от решения приднестровского вопроса».
