На днях я вновь побывал в Донецке. 7 сентября на кафедре журналистики ДонНУ мы презентовали посмертный сборник «Я ко всему безжалостно готов. Донбасс. Мир. Война» выпускника университета и нашего обозревателя Алексея Ильяшевича, погибшего в боях под Авдеевкой в сентябре прошлого года.
Попытаюсь суммировать свои впечатления от очередной командировки в Донбасс. В эту поездку у меня остались сдержанно оптимистические впечатления. Там по-прежнему все очень плохо и страшно, но медленно, постепенно, по чуть-чуть становится лучше и легче.
1. Самое главное впечатление можно сформулировать как мир во время войны. Это не то же самое, что жизнь во время смерти, нет, это такая страшная форма жизни. Донецк живет и даже возрождается, хотя грохот канонады не прекращается и линия фронта по-прежнему в нескольких километрах от центра города.
Зимой я бы никогда не подумал, что можно попасть в пробку в Донецке, а сейчас вот попали. Жителей и машин в городе стало ощутимо больше, автобусы ходят полными, люди в них едут стоя.
При этом что кое-что не изменилось: в городе-миллионнике по-прежнему нет воды, его все так же обстреливают.
Но все мои знакомые дончане отказываются уезжать, и у них есть друзья, которые вернулись.
2. Тревожный фон в ДНР все так же очень высокий, опасность ощущается на каждом шагу, и связано это не только с войной. В один день на одной трассе за пару часов мы видели четыре ДТП, одно из них — с трупом. Дороги в ДНР убитые, но и здесь я вижу постепенный прогресс. От границы с Ростовской областью в Успенке к Донецку ремонтируют старое и прокладывают новое шоссе, оттуда же тянут водопровод, по которому в город наконец-то пойдет вода.
Очень важное ощущение у местных, что Россия пришла и строит.
3. Отношение россиян к Донбассу и Донбасса к России эволюционирует в сторону сближения и принятия. На дискриминацию дончан в РФ в этот раз мне не жаловались: квартиры в Ростове донецким сдают, и на машины с номерами ДНР с криком «это из-за вас наши мужики там погибают» не бросаются. Во всяком случае, в этот раз я таких историй не слышал, как зимой. Зато говорят, что люди стали добрее.
4. В самой ДНР от России по-прежнему ждут порядка, и он туда медленно приходит в виде МФЦ, Госуслуг и необходимости платить налоги. Нравится это не всем, и речь не только о воротилах черного рынка. Слышал мнение, что на место украинского бардака, хаоса и беззакония приходит российская чиновничья дурь с миллионами методических пособий, отчетов и справок. Мол, хрен редьки не слаще.
И все подтверждают, что в республике все еще полно так называемых «ждунов». Впрочем, больше их не становится.
5. Магистральное чувство к россиянам (не к государству Россия, а к российскому обществу) сегодня — обида на то, что Донбасс в РФ хотят развидеть. Происходящее в новом регионе слишком страшно для российского обывателя, чтобы проявлять живой интерес, поэтому он живет так, чтобы ничего этого не замечать. У меня появилась «химия» с аудиторией Донецкого университета, когда я зацепился за выражение «Большая Россия». Дончане тоже его используют — как в Калининградской области.
И так же осознание сопричастности к этой России сочетается с недоумением, когда там не желают вникать в местную специфику.
Есть идиоты, которые спрашивают калининградцев, как они так хорошо по-русски без немецкого акцента разговаривают, и есть идиоты, которые говорят дончанам, что те просто бьют на жалость — не могут их девять лет бомбить. Когда эту аналогию обсудили, почувствовалось родство душ.
6. Мы говорили о том, чтобы повесить мемориальную доску нашему погибшему автору Алексею Ильяшевичу на школе в Енакиево, где он учился. Оказалось, что в каждом учебном заведении ДНР стоят стенды с безвременно ушедшими выпускниками — едва ли в республике найдется школа, где не было бы таковых. У всех там есть осознание постигшей их великой беды.
Но есть и ощущение, что сейчас в Донбассе рождается новая нация.
Которая теперь будет частью российской супернации. Как белорусская сформировалась в составе советской в годы Великой Отечественной войны, партизанского движения и освобождения Беларуси. Кстати, в который раз уже знакомые дончане выказывают особенно теплое отношение к белорусам. Обособленные части одного народа, которые стоят на передовых рубежах. С белорусами в Донбассе особенно ощущается родство душ.
