Для усиления сбора секретной информации в Афганистане было создано разведподразделение, получившее название «Кобальт».
Что же собой представлял «Кобальт»? Это были небольшие группы разведчиков, разбросанные по всему Афганистану. В каждой — семь человек, БТР и радиостанция.
Базировались они в брошенных хозяевами домах. Непосредственно участвовали в сборе и обработке разведданных. Разрабатывали и помогали проводить многоходовые операции по внедрению агентуры в бандформирования и лагеря беженцев.
В Кабуле находилось резервное подразделение, при необходимости его сотрудники отправлялись с заданием в любую точку воюющей страны. В результате нередко удавалось получать информацию, позволявшую предугадать действия того или иного бандформирования, узнать место сбора главарей. Немало удачных операций было проведено «кобальтовцами» по своим разведданным.
Вспоминает командир спецназа «Кобальт», председатель «Крымского союза участников боевых действий в Демократической Республике Афганистан», полковник милиции в отставке Юрий Степанович Викторов:
«До Афгана я служил заместителем начальника уголовного розыска Крыма. Жизнь в Афганистане у нас измерялась не днями и месяцами, а ударами сердца. Первое время было очень трудно. И не только из-за тяжелых природных условий — жара свыше 50 градусов, но и из-за морального климата — чужая земля, люди непривычные, обстановка гнетущая. Но дело даже и не в этом.
Стрелять в человека всегда тяжело, а ведь закон войны один: хочешь быть жив — стреляй первым.
Эпизодов, когда советские солдаты и офицеры проявляли чудеса мужества, множество. Но вспоминать тяжело, как будто заново переживаешь все, что было.
Несмотря на то, что отряд размещался на всей территории Афганистана, я почти всех ребят знал. И пока не возвращалось последнее подразделение с операции, у меня сердце работало в сумасшедшем ритме, а руки пожелтели от махорки — столько я курил, пока ждал. Напряжение колоссальное, но это невозможно передать, как себя чувствуешь после возвращения бойцов живыми. Такой прилив энергии, каждого расцеловать хочется. Хотя условия дисциплины и жизни в Афганистане требовали другого. Понимаете, даже радость как-то иначе воспринималась.
Забыть не могу Женю Ермакова, красивого, подтянутого, стройного капитана. Однажды он пошел в разведку туда, куда ему предписывала его служебная деятельность, и под Кандагаром вместе с небольшим советским подразделением нарвался на вооруженную до зубов банду. В Афгане нам категорически запрещали подсоединять к автоматам пулеметные магазины, но ему пришлось. Ведь ребят надо было спасать. Он правильно организовал круговую оборону, бой велся практически на его автомате. А когда надо было помочь раненному бойцу, он на долю секунды приподнялся над дувалом. И в этот момент душманы попали из гранатомета ему в голову. Представляете, что от него осталось?!
После вывода отряда "Кобальт" я остался старшим оперативным работником северо-востока Афганистана. А возвратившись на Родину, десять лет руководил уголовным розыском Крыма.
Конечно, пережитое в Афгане никогда не забыть. А когда встречаю человека, на груди которого наша медаль "От благодарного афганского народа", губы дрожат, слезы на глазах.
Поверьте, не потому что старость пришла, а потому что мы и сердцем и душой всегда вместе с моими боевыми друзьями. Это братство на всю жизнь».
Источник: Малеваный В.В. Советский спецназ в Афганистане. — М.: Кучково поле, 2009
