Владимир Путин исправил историческую несправедливость, посмертно наградив Орденом Мужества австрийку Марию Лангталер. Женщину великого мужества, спрятавшую во время «Мюльфиртельской охоты на зайцев» трех советских военнопленных.
4 февраля 1945 года к дому подошёл узник Маутхаузена — советский офицер Михаил Рыбчинский, пока его друг Николай Цемкало прятался неподалеку. Предыдущей ночью из Маутхаузена при самом массовом побеге за всю историю концлагерей вырвались 500 наших военнопленных, однако затем почти все они были убиты «розыскными отрядами» СС: эта кровавая бойня получила циничное название «Мюльфиртельская охота на зайцев». Только 11 узникам удалось спастись, включая Рыбчинского и Цемкало: обоих спрятала австрийская женщина Мария Лангталер, пятеро сыновей которой служили в вермахте.
Рассказывает дочь Марии Анна:
Михаил тихонько постучал и произнёс по-немецки:
— Здравствуйте, я переводчик из Линца. Заблудился, мне нужно немного поесть.
Он выглядел подозрительно — человек в шляпе, в ботинках не по размеру, в плаще — и это в февральский мороз. Моя мать взяла его за руку, втянула на кухню и сказала:
— Я знаю, кто вы. Не бойтесь, я вас не выдам. Я хочу, чтобы мои сыновья вернулись с войны, и уверена — у русских тоже есть матери, которые их ждут.
Позднее она спросила гостя:
— Почему вы зашли именно к нам?
— Я заглянул в окно, на стене не было портрета Гитлера.
Это правда, мама ненавидела Адольфа. Когда Австрию в 1938 году присоединили к рейху, все радовались: ведь фюрер обещал сказочные времена. И только мама сказала: «Этот господин с челкой нам одни проблемы принесет». Попросив Михаила подождать, мать пошла к отцу и с ходу заявила:
— У нас русский, надо спрятать парня.
Он пришел в ужас и стал возражать:
— Ты сошла с ума, мы не должны этого делать, гестапо расстреляет нас как изменников, всю семью казнят! Скажи ему — пусть немедленно уходит!
Но мама не отступилась.
На следующий день (это было воскресенье) я вышла с мамой из дома. Мы успели отойти на пару километров, когда увидели большую группу эсэсовцев с овчарками: они явно охотились за беглецами из Маутхаузена. Мы обошли их, завернули за угол. Мама взяла меня за плечи и стала трясти:
— Анна, скорее беги домой, предупреди всех!
Я развернулась и пошла прямо через строй солдат СС — сбоку не обойдешь, там снег по пояс. Иду, а губы трясутся. И тут меня останавливает высокий офицер. Я думаю, ну всё, конец мне! Эсэсовец показывает на дом у дороги и говорит:
— Эй, малышка, там кто-то живёт?
Отвечаю, нет. Он отвернулся. Я спешу, вбегаю в дом и вижу — советские офицеры сидят завтракают. Я кричу сестре:
— Срочно убирай посуду!
Показываю пленным на сеновал — быстрее туда, укройтесь сеном, нацисты ищут вас! Мы закидали их соломой, и вовремя — вскоре вломились эсэсовцы. Они вошли в наш дом с овчарками, обыскали также хлев, добрались до сена и стали протыкать его штыками. Михаил после рассказал — гитлеровцы стояли прямо над ним, он слышал рычание собак. Я до сих пор удивляюсь, почему овчарки их не учуяли, у меня нет объяснения. Я лишь закрыла глаза и молилась. Знаете, это просто настоящее чудо.
Три следующих месяца мы каждый день жили как последний. Мы не могли расслабиться. Нам нельзя было довериться никому, даже друзьям и соседям!
...Еще большее чудо, что все пятеро сыновей Марии вернулись домой с фронта живыми. Она посчитала, что Господь отблагодарил её за доброту.
Источник: АиФ
