В 1929 г. в Кёнигсберге была построена новая тюрьма, которая получила обозначение «Нойбау» — «Новое здание». С приходом к власти нацистов в ней содержались многочисленные политические заключенные. В годы Великой Отечественной войны в тюрьме оказалось множество советских граждан. Как правило, это были советские военнопленные или «остарбайтеры», пытавшиеся бежать из Восточной Пруссии или совершившие, по мнению нацистов, противоправные действия. Информацию об этой тюрьме-смерти удалось получить благодаря показаниям заключенного А. Омельяновича.
В тюрьме была специальная комната для казни, в которой располагалась гильотина. Она находилась в специальном отсеке подвала, стены которого были выложены темным кафелем. Имелись специальные стоки для крови и ее смыва водой. В соседнем помещении, отделенном портьерой, стоял стол, накрытый зеленым сукном. Вдоль стен — кадки с олеандрами, на стене висел портрет А. Гитлера. Рядом находилось несколько десятков небольших камер, без окон и коек, с дверями-решетками. В них приговоренных помещали непосредственно перед казнью. Все заключенные в тюрьме носили черные куртки и брюки, но у приговоренных к смертной казни на груди, рукавах и внизу на штанине нашивались белые полосы шириной 10 см. Это был знак смерти.
Казни в «Нойбау» производились один–два раза в неделю, одновременно казнили до нескольких десятков человек. При этом приговоренный мог ожидать своей участи от шести до девяти недель. Это была пытка: недели ожидания, возможность наблюдать из окна своей камеры вынос из подвала тюрьмы ящиков с телами обезглавленных. И переживание каждой казни, когда жизнь тех, чья очередь пока не пришла, продлевалась еще на несколько дней. К этому добавлялись избиения, карцер с водой (а зимой — инеем) на бетонном полу и стенах, голод. Периодически надзиратели после казни, в окровавленной одежде врывались в камеры и заявляли заключенным, что вскоре на этих сапогах будет и их, узников, кровь.
Сам процесс казни проходил следующим образом. Начальник тюрьмы получал от генерального прокурора Брингманна список приговоренных. В первой половине дня их в наручниках выводили из камер и препровождали в подвал, где запирали в камеры временного содержания. После обеда в подвал спускались сам Брингманн, начальник тюрьмы и ряд должностных лиц. Они заседали за накрытым зеленым сукном столом. Надзиратели срывали с приговоренного одежду и подтаскивали его к столу. Брингманн зачитывал формулу приговора и подавал рукой знак. Отдергивалась портьера, закрывавшая гильотину. Помощники палача деревянными зажимами прочно крепили шею приговоренного к столу гильотины. Затем палач опускал топор, и отрубленная голова падала в корзину. После этого составлялся протокол казни.
Поздно вечером в тюрьму прибывала машина, в которую грузили ящики с телами казненных. Часто из них на двор, посыпанный шлаком, стекала кровь. Овчарка волкодав, жившая в тюрьме, металась между ящиками и лакала эту кровь. За этим украдкой наблюдали из окон своих камер другие заключенные…
Источник: Без срока давности: преступления нацистов и их пособников против советских граждан на территории Восточной Пруссии (нынешней Калининградской области) в годы Великой Отечественной войны. Калининградская область. - Калининград: Страж Балтики, 2021.
