Война была еще в самом разгаре, когда 15 декабря 1943 года в Харькове на заседании военного трибунала 4-го Украинского фронта началось рассмотрение дела «о зверствах немецко-фашистских захватчиков на территории Харькова и области в период их временной оккупации». Обвинялись четверо: офицер немецкой военной контрразведки Вильгельм Лангхельд; заместитель командира роты СС унтерштурмфюрер СС Ганс Риц; самый младший по званию, старший ефрейтор немецкой тайной полевой полиции (гестапо) Рейнгард Рецлав и местный житель — шофер зондеркоманды Михаил Буланов, который рыдал во время всего процесса и даже во время последнего слова.
За ходом процесса наблюдали такие известные литераторы и журналисты, как Алексей Толстой, Леонид Леонов, Павло Тычина, Петро Панч, Илья Эренбург, Владимир Сосюра, Максим Рыльский и многие другие. Кроме того, процесс освещали корреспонденты ведущих зарубежных агентств и международные наблюдатели
Вот как описывает харьковский процесс писатель и журналист газеты «Красная звезда» Илья Эренбург: «Суд происходит в израненном, оскорбленном Харькове. Здесь и камни кричат о преступлениях... Свыше 30 тысяч харьковчан погибли, замученные немцами... Злодеяния подсудимых — не патология трех садистов, не разгул трех выродков. Это выполнение германского плана истребления и порабощения народов».
Из записей секретаря Харьковского горкома партии Владимира Рыбалова: «Сбоку и сзади то и дело раздавался приглушенный шепот: «Вот гады, людей спокойно уничтожать умели, а сами, мерзавцы, сдохнуть боятся. Не расстреливать их надо, а четвертовать, как при Иване Грозном».
Позже, 3 января 1944 года, газета английских коммунистов «Дейли Уоркер» писала: «На суде Риц пытался оправдать свои преступления, заявляя: «Я солдат». Это была ложь. Солдат сражается на поле битвы с другим солдатом. Риц совершил нечто другое. Он пытал и расстреливал мирных безоружных граждан».
По состоянию на декабрь 1941 года население Харькова составляло 456 639 человек. Через год оно уменьшилось на 140 100. Мирных жителей массово выселяли, расстреливали, душили в специальных газовых машинах-душегубках. На них устраивали облавы, показательные казни для устрашения партизан. Десятки тысяч харьковских евреев — женщин, детей, стариков — остались лежать в земле Дробицкого яра. В материалах указывается, что только за один день, 2 июня 1942 года, в районе ХТЗ были расстреляны три тысячи граждан. В декабре 1941 года в районе дороги на Чугуев были расстреляны 900 полураздетых пациентов больниц, среди которых было много детей и стариков, умолявших фашистов о пощаде. Некоторых закапывали в яму живьем, давал показания обвиняемый Буланов.
Военный трибунал выслушал признания обвиняемых, сообщения свидетелей, изучил акты судебно-медицинской экспертизы и даже предоставил личных адвокатов каждому обвиняемому! Даже в последнем слове преступники, признавая, что совершали ужасные вещи, просили сохранить им жизнь.
18 декабря 1943 года все четверо обвиняемых были приговорены к смертной казни через повешение, приговор был приведен в исполнение на следующий день в присутствии свыше сорока тысяч харьковчан. Подобный процесс над военными преступниками прошел в 1943 году в Краснодаре. А в 1945–1946 годах — в Киеве, Минске, Риге, Ленинграде, Смоленске, Брянске, Великих Луках и других городах.
Источник: Ильич Лариса. Казнь фашистов: первый в мире суд над фашистскими захватчиками был в Харькове // Вечерний Харьков; Киш Сергей. 25 лет назад был расстрелян последний харьковский полицай: фото-факты // Вечерний Харьков
