В Прибалтике, как и на Западной Украине, бóльшая часть населения восприняла немецкую оккупацию как «освобождение от Советов» и многие активно сотрудничали с немцами, принимали участие в их преступлениях, к пленным относились враждебно. Одна из причин этой враждебности том, что их считали чужаками, «оккупировавшими» Прибалтику в 1940 г.
Это подтверждает К.Н. Куликов, взятый в плен 4 сентября 1941 г. неподалеку от Таллина: «Военнопленных водили на работу по улицам. Население Таллина относилось к нам недружелюбно. Часто слышались выкрики: "Непобедимые, довоевались!" Бывали случаи, когда в нашу колонну швыряли камни, плевали пленным в лицо. В лагере нас охраняли эстонцы. Начальник лагеря, невысокий эстонец в черном кителе и брюках с красными лампасами, колол саблей выбегавших военнопленных, рассекал щеки...».
За саботаж на работе К.Н. Куликов был арестован и два месяца в октябре – декабре 1941 г. находился в Таллинской тюрьме. По его словам, «в камере 7а находился вместе с несколькими военнопленными, эстонцами, работавшими в советских учреждениях. Эстонцы очень плохо относились к русским. Они обзывали нас бранной кличкой "тибла", заставляли спать у параши, и мы должны были ее каждое утро выносить. За маленькую самодельную папиросу эстонцы брали с нас по 100 гр. хлеба (дневной рацион состоял из 500 гр. ржаного хлеба, смешанного с соломенной сечкой, и штук 6–7 маленьких рыбок — салаки). Разговаривать по-русски они не хотели и на любой вопрос неизменно отвечали — "тибла"».
О более конкретных причинах враждебного отношения к советским военнопленным рассказал И.В. Антонов, взятый в плен 28 сентября 1941 г. на острове Эзель: «В Таллине многие эстонцы говорят по-русски. С некоторыми из них мне приходилось разговаривать. Однажды я спросил одного эстонца: "За что вы нас считаете своими врагами? Почему смеетесь над нами?" Он ответил: "Вы, русские, в 1940 году забрали у нашего населения продукты, хлеб, молоко, скот, а жен наших раздели до нижних сорочек и одели своих жен. Вы угнали в Сибирь 60 тысяч эстонцев. До сих пор мы ничего не знаем об их судьбе"*. При этом он добавил, что эстонцы будут воевать до последнего человека, но большевиков в Эстонию не пустят. Когда нас вели на работу или с работы, проходившие мимо нас эстонцы и эстонки смеялись и кричали нам вслед: "Вот она, идет кипучая, могучая, никем непобедимая Москва"».
По свидетельству бывших пленных, почти все побеги из лагерей в Эстонии оканчивались неудачно вследствие враждебного отношения эстонского гражданского населения. Так, из Дулага №377 Кивиэлли было много побегов. «Убежать из лагеря нетрудно. Но пробраться через Эстонию к линии фронта очень тяжело, ибо эстонцы буквально охотятся за пленными. За каждого задержанного пленного выдавалась премия в 300 марок. Кроме того, задержавший получал в свое распоряжение одного пленного для сельскохозяйственных работ и власти снижали ему норму поставок. Многие из пытавшихся убежать были убиты в лесах. В таких случаях пленных выстраивали в ряд и зачитывали им приказ коменданта лагеря о том, что такой-то военнопленный, пытаясь бежать, был убит. Часто тела беглецов привозились в лагерь и сбрасывались в яму под шлаковой горой у старой фабрики. Некоторые задержанные доставлялись обратно в лагерь. Их беспощадно избивали, а затем отправляли в штрафной лагерь в Кохтла-Ярве, так называемый "лагерь смерти", где, по слухам, трудно было остаться в живых».
*Один из широко растиражированных мифов о «советской оккупации Прибалтики». О том, как было на самом деле, — со ссылкой на архивные документы — можно почитать, например, тут
Источник: Шнеер А. Плен. Солдаты и офицеры Красной Армии в немецком плену. — М.: «Пятый Рим», 2022
