После окончания войны Гусев Георгий Иванович, служивший в НКВД, оказался в конце мая 1945 г. на Западной Украине в Тернопольской области, где стал бороться с бандитизмом. Вот как он вспоминает свою деятельность, которая заключалась в «охоте за бандеровцами»:
Мы разместились в одном из сел Подволочиского района, и нам в оперативное обслуживание дали близлежащие три села. Пришли мы на место, заняли подготовленное для нас здание, построили внутри нары, на которые набросали соломы и сверху застелили плащ-накидками. Когда спали, укрывались шинелями.
Разместились мы, а на следующий день, двадцать седьмого мая, мы уже отправились работать, потому что сидеть некогда было. Двадцать восьмого мая, у меня и в документе об этом записано, мы, еще необстрелянные, впервые столкнулись с «бандеровцами».
Местное население боялось бандитов, ведь если они нам что-нибудь сообщат, то их обязательно убьют. Главным оружием для убийства мирного населения у бандитов были вилы, они ими часто кололи тех, кто с нами общался. Поэтому обычно нам сообщали так: кто-то из местных проезжал на коне мимо нашего часового, стоящего у гарнизона, и, не поворачивая в нашу сторону головы, тихо говорил: «Там-то и там-то бандиты». Ну, раз там бандиты, то прозвучала команда «В ружье!» и мы поехали…
Поступил однажды сигнал, что в село Рожиск зашли бандиты, и мы сразу отправились туда на машине.
В то село недавно приехали две учительницы начальной школы, молодые девушки, так эти сволочи их изнасиловали, издевались над ними. К счастью, убить их бандиты не успели, потому что услышали шум подъезжающей нашей машины и убежали. Девчонки эти, конечно, уволились и уехали из этого села. Бандиты требовали, чтобы обучение происходило так, как им нужно было, поэтому с учителями на Западной Украине плохо было, мало кто хотел туда по собственной воле ехать.
Поискали мы этих бандитов, никого не нашли, скрылись они в ночи. В общем, уехали мы оттуда ни с чем.
Потом, дня через три, мы снова приехали в это место. Неподалеку протекала река Збруч, узкая, но глубокая. А дело было опять ночью. Смотрим, на противоположном «советском» берегу реки кто-то купается, человек семь. Кто их знает, кто это такие: то ли наши, то ли чужие. Был среди нас белорус Мазко, он взял палку и бросил ее в сторону этих купающихся.
Палка хлопнула по воде, те выскакивают голые, хватают свои вещи, мы видим, что у них, оказывается, немецкие автоматы, и пытаются скрыться. Тут наши уже завелись, от души били этих голых! Двое остались убитыми лежать, одного бросили раненого, остальные убежали. Ночью искать убежавших мы не стали, это было опасно, нас могли перестрелять. Отправились искать их только утром.
Оказалось, главарь банды по кличке Ворон был тяжело ранен, и бандиты некоторое время тащили его на плащ-палатке, пока тот не умер. Тогда они его бросили в лесу, потому что мертвым он им не был нужен. Тех, кто его тащил, мы поймали, потому что на Восточной Украине им было негде спрятаться, и местные жители их нам выдали.
Тело Ворона мы забрали и положили в сарае у нас в гарнизоне. Пригласили его мать на опознание: «Кто это? Ворон?» Она посмотрела на тело сына и говорит: «Нет. Вороном он был, а сейчас он мертвец». Мать тоже на всякий случай заперли в сарае до приезда оперативников. Вместо замка на сарае была цепочка, в которую вставлялась палочка, да вдобавок по территории гарнизона часовой всегда ходит. Утром проснулись, глянули в сарай, дверь распахнута, а бабки нет. Оказывается, она дверь толкала и сломала эту палочку, на которую был заперт сарай. Пошли ее искать, а она дома сидит. Смеялись мы потом над нашим часовым, от которого старуха сбежала.
Источник: Я помню
