В октябре 1944 года советские войска выбили немцев из г. Риги, рядом с которой находился печально известный Саласпилсский концлагерь. Практически сразу же начали свою работу специалисты из Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков. Свидетели из числа бывших заключенных лагеря Саласпилс обрисовали Комиссии следующую ужасающую картину нечеловеческого существования советских людей в нацистских застенках.
Страшный час для детей и матерей в лагере наступал тогда, когда фашисты, выстроив матерей с детьми посреди лагеря, насильно отрывали малюток от несчастных матерей.
Свидетель БРИНКМАН М.Г., содержавшаяся в концентрационном лагере, показала:
«В Саласписе происходила неслыханная в истории трагедия матерей и детей. Перед комендатурой были поставлены столы, были вызваны все матери с детьми, и самодовольные, отъевшиеся коменданты, не знавшие в своей жестокости границ, выстроились торжественно у стола. Из рук матерей силой выхватывали детей. Воздух был наполнен душераздирающими криками матерей и плачем невинных детей».
Дети, начиная с грудного возраста, содержались немцами отдельно и строго изолированно. Дети в отдельном бараке находились в состоянии маленьких животных, лишенных даже примитивного ухода. За грудными младенцами присматривают 5–7 летние девочки. Грязь, вшивость, вспыхнувшие эпидемии кори, дизентерии, дифтерии приводили к массовой гибели детей.
Немецкая охрана ежедневно в больших корзинах выносила из детского барака окоченевшие трупики погибших мучительной смертью детей. Они сбрасывались в выгребные ямы, сжигались за оградой лагеря и частично закапывались в лесу вблизи лагеря.
Показания очевидцев раскрывают жуткую действительность детского барака и истинные причины массовой гибели несчастных детей. Массовую беспрерывную смертность детей вызывали те эксперименты, для которых в роли лабораторных животных использовались маленькие мученики Саласпилса.
Немецкие врачи — детоубийцы с докторскими дипломами — больным детям делали инъекции: впрыскивали разнообразные жидкости, вводили в прямую кишку мочу, заставляли принимать во внутрь разные средства. Руководил всеми этими экспериментами немецкий врач МАЙЗНЕР.
Следствием установлено, что заболевшим в лагере детям немцы, как правило, к пище примешивали мышьяк, умерщвляя таким путем больных детей.
Свидетель САЛИЮМС Э.К., бывшая заключенная лагеря, показала:
«В Саласпилском концентрационном лагере немецкие фашисты особенно остервенело истребляли советских детей. Пригнанных в лагеря детей, начиная с грудного возраста, насильно отбирали от матерей, держали в отдельных бараках, делали им впрыскивание какой-то жидкости, и после этого дети погибали от поноса. Давали детям отравленную кашу и кофе. От этих экспериментов умирало до 150 человек детей в день».
Ребенок КУХАРЕНОК Галина, 12 лет, Комиссии заявила:
«…Папу с мамой немцы угнали, и в лагере остались я, моя сестра Верочка — 4 лет и брат Жоржик — 13 лет. В то время много детей болело разными болезнями. Больных детей отправляли в лагерную больницу, а часть детей лечили прямо в бараке каким-то лекарством. Когда ребенку дадут это лекарство, то ребенок умирал через 2–3 часа. После принятия этого лекарства при мне в бараке умерло 8 детей. Когда матерей угнали, я ухаживала за детьми-малютками; когда из них заболел мальчик, он ничего не говорил и не ходил, то ему сестра принесла каши. Я его накормила кашей, и после этого вскоре у него посинели губки, он только ручкой взмахнул и умер… Другие девочки ухаживали, как и я, за маленькими; у них тоже умирали малютки после того, как они кормили их кашей».
Девочка ЛЕМЕШОНОК Наташа, 10 лет, рассказала:
«Через несколько дней солдаты всех группами выводили из барака и вели через двор в больницу. Там нас выстроили в очередь. Аню я держала на руках. Мы не знали, что с нами будут делать. Потом пришел немецкий доктор, большой и сердитый, и другой немец. Я не видела, что они делают впереди, но какая-то девочка вдруг стала плакать и кричать, а доктор топал ногами. Когда я подошла поближе к нему, то увидела, что он втыкает в руку около локтя девочкам и мальчикам длинную иголку и по трубочке в поставленную стеклянную толстую трубку набирает кровь. От каждого из нас он набирал полную трубку нашей крови. Увидя это, я тоже стала плакать и кричать. Мне было очень страшно, когда подошла моя очередь, доктор вырвал Аню из рук и положил на стол. При этом доктор воткнул мне в руку иглу и, когда набрал полную стеклянную трубку, отпустил меня и стал брать кровь у моей сестрички Ани. Я стала кричать и плакать.
Немец посмотрел на нас и что-то сказал. Мы не поняли, а солдат, стоявший рядом, засмеялся и сказал по-русски: «Господин врач говорит, чтобы вы не плакали, девочка все равно умрет, а так от нее хоть какая-нибудь будет польза». Потом через день нас снова повели к врачу и опять брали кровь. Помню, что в неделю четыре раза водили к врачу и брали кровь. Скоро Аня умерла в бараке. У нас все руки были в уколах. Мы все болели, кружилась голова, каждый день умирали мальчики и девочки».
Источник: Латвия под игом нацизма. Сборник архивных документов. — М.: Издательство Европа, 2006
