В «Рижском вестнике» в 1902 г. анонимный русский путешественник опубликовал статью, в которой поделился своими впечатлениями о поездки по Эстляндии, которую он называет «Чухляндия»:
«… чухонцы, воспользовавшись русской поддержкой и высвободившись из-под чересчур заботливой и предусмотрительной немецкой опеки, не примкнули однако к своим освободителям, став, по выражению Сенеки, nec ab antiquis, ne cab novis, — на самостоятельной эстонской почве, причем все зажиточное мещанство Эстляндии, присвоившее себе немецкие имена и фамилии, свысока смотрят на нашу русскую культуру. Что касается низшего сословия, то нужно признать, что оно отличается сравнительной развитостью и в большинстве случаев грамотно, так как школ много; успешно занимается сельским хозяйством и промыслами и извлекает до себя большие выгоды, представляя сельские и иные необходимые продукты в Петербург, где всегда на них большой спрос и куда они попадают раньше других — по близости расстояния.
О честности, благодушии, трезвости и нравственности этого народа высказываться положительно туристу, жившему здесь недолго, едва ли возможно. Однако из беглых впечатлений можно вынести то убеждение, что в общем чухонцы внушают к себе доверие, хотя очень скрытны и хитры, как все вообще народы, пробывшие долгое время в рабстве; они довольно опрятны и в этом отношении, пожалуй, выше своих русских соседей; весьма религиозны, но буяны и не отличаются трезвостью…
Язык их, по уверению знатоков, а главное самих эстонцев, — весьма богат, разработан и, как говорят, очень мелодичен, с чем, однако, не может согласиться ни один русский, на которого странный лепет и щебетание эстонского языка, чуждого всем европейским наречиям, приводит впечатление не совсем приятное, а во многих случаях невольно вызывающее улыбку.
Русский всегда обращается к чухонцу свысока, даже в интонации голоса; выражает свое к нему снисхождение даже в тех случаях, когда с одной стороны является малограмотный или вовсе неграмотный русский, а с другой — сравнительно образованный «чухна». Естественно поэтому, что название «чухонец» почитается до известной степени оскорбительным, а во всяком случае невежливым для народа, предпочитающего благозвучное иностранное наименование «эстов» или «эстонцев». Как бы то ни было, но положение русских, заброшенных судьбою в Эстляндию, по меньшей мере незавидное, так как их никто здесь не понимает…».
Источник: От Лифляндии – к Латвии. Прибалтика русскими глазами. – М.: Аркаюр, 1993.
