Сегодняшняя американская внешнеполитическая «элита» редко задумывается об опасных последствиях своих действий в стиле «крутого парня». Это, по мнению Джонатана Маршалла, касается и нового плана по провоцированию экономического и политического хаоса в ядерной России — «стратегии», которая сеет страдания и беспорядок в Европе.
В прошлом месяце, пока президент Барак Обама готовился подписать пакет законов, ужесточающих санкции против России, главный экономист Белого дома Джейсон Фурман (Jason Furman) хвастался, что экономическая война Запада уже поставила Россию на колени.
«Будь я председателем Совета экономических советников президента Путина, я был бы чрезвычайно озабочен», - говорил Фурман. Объявив, что Путин и его окружение оказались «между молотом и наковальней в экономической политике», Фурман ликовал, что «комбинация из наших санкций, неопределенности, которую они сами создали своими международными действиями, и падающей цены на нефть поставила их экономику на край кризиса».
Невозможно отрицать бедственного состояния российской экономики. Месяцем ранее Министр финансов России Антон Силуанов прогнозировал, что санкции и низкие цены на нефть обойдутся российской экономике как минимум в $ 140 миллиардов, что равняется около 7% ВВП. За 2014 год рубль потерял 46% своей стоимости, и снова упал на 7% в первый день торгов в 2015 г. Центральный банк России подсчитал, что страна потеряла $ 134 миллиардов в форме оттока капиталов в прошлом году, подготовив почву для болезненной экономической депрессии.
«В данный момент мы переживаем период непростых времен», - признал Путин, обращаясь к большой группе международных журналистов спустя лишь несколько дней после комментариев Фурмана. Но ученые и аналитики годами рассказывали нам, что в сегодняшнем глобализированном мире ни одна большая проблема — экономическая, политическая или военная — не остается локальной надолго.
Наказание, которому была подвергнута Россия за аннексию Крыма и продолжающуюся поддержку украинских повстанцев, скорее всего, создаст ворох непреднамеренных и дорогостоящих негативных эффектов для Соединенных Штатов и Европы.
В отличие от некоторых адресатов санкций США, вроде Кубы и Северной Кореи, российская экономика достаточно большая, чтобы иметь значение. Ее стремительный обвал может увлечь за собой шаткие экономики ЕС. Отвечая на вопрос Bloomberg, ощутит ли мир финансовый ущерб от экономических проблем России, ведущий глобальный стратег West Shore Funds Джеймс Рикардс (James Rickards) сказал: «Я думаю, да. Это в большей степени напоминает панику 1997-1998 годов, нежели походит на 2007-2008 годы. Помните, что, начавшись в Таиланде в 2007 г., она распространилась по Индонезии, затем по Южной Корее, в обоих случаях — с кровавыми столкновениями на улицах и погибшими во время бунтов, затем пришла в Россию… Это — классический пример экономического заражения».
Рикардс добавил, что «[в России] много корпоративных долгов, деноминированных в долларах, которые, возможно, не будут погашены… Что произойдет с заимодателями в случае дефолта? Заимодателями здесь выступают американские фонды взаимных инвестиций, чьи активы хранятся в накопительных пенсионных счетах по схеме 401(k), а некоторая их часть — в европейских банках. Если вы владеете Banco Santander, и Banco Santander держит большой кусок российского корпоративного долга, что получается? Они могут тыкать пальцем в русских, но когда заемщик обанкротится, его долг станет нашей головной болью».
Едва ли это опасения только лишь радикалов. Томас Фридман (Thomas Friedman) тоже бьет тревогу:
«Спад России плох для русских, но это не значит, что он хорош для нас. Когда мир становится настолько взаимосвязанным и взаимозависимым, вы получаете стратегический разворот: ваши друзья через просчеты экономического управления (поглядите на Грецию) могут навредить вам быстрее, чем ваши враги.
И падение ваших врагов (поглядите на Россию и Китай) может быть опаснее, чем их подъем. Если Россия, экономика которой покрывает девять временных зон, уйдет в рецессию и не сможет расплачиваться с зарубежным кредиторами своими пониженными нефтяными доходами, это приведет к политической неразберихе и дефолту европейских банков, чей обвал будет ощущаться глобально».
Сомнения Европы
Европейские лидеры, кажется, начали сомневаться в оправданности игры в экономических «ястребов и голубей», пока их собственные национальные экономики так слабы. Австрийские, французские, немецкие и итальянские лидеры, встретившись на брюссельском саммите в декабре, сошлись во мнении, что финансовый кризис России может нанести ответный удар по их собственным экономикам.
«Никогда не было цели политически и экономически подтолкнуть Россию к хаосу», - заявил вице-канцлер Германии Зигмар Габриэль (Sigmar Gabriel).
В том же духе выразился и французский президент Франсуа Олланд (François Hollande) в своем радиоинтервью, сказав, что санкции, включающие в себя отмену поставки двух вертолетоносцев «Мистраль» в Россию, одновременно ненужные и контрпродуктивные.
«Мистер Путин не желает аннексировать восточную Украину, - считает Олланд. - Он хочет оставаться влиятельным. Чего мистер Путин хочет, так это чтоб Украина не стала членом НАТО».
Что до санкций, то Олланд отметил: «Я не выступаю за политику достижения целей путем жесткого давления. Я думаю, что санкции должны прекратиться сейчас».
Подобные опасения, однако, не убедили Конгресс США, единогласно поддержавший в прошлом месяце новые жесткие запреты на финансовое и технологическое сотрудничество с Россией наряду с одобрением поставок вооружения и военной техники на Украину на сумму $ 350 миллионов и выделением $ 90 миллионов на анти-путинскую пропаганду и политические операции в России. Бывший конгрессмен Деннис Кусинич (Dennis Kucinich) отметил, что сей судьбоносный законопроект прошел через Палату представителей поздно ночью в присутствии только троих конгрессменов.
Желательно аккуратней
Безоглядное использование санкций против России и целого ряда других стран, по иронии судьбы, может обернуться проблемами для самих Соединенных Штатов, поставив под сомнение равно те же неолиберальные принципы, которые продвигались десятилетиями в авангарде экономической экспансии США.
Путин больше походил на лидера Трехсторонней комиссии, нежели на бывшего офицера КГБ, когда предупреждал прошлой осенью: «Санкции уже подрывают основы мировой торговли, правила ВТО и принцип неприкосновенности частной собственности.
Они наносят удар по либеральной модели глобализации, основанной на свободной рыночной конкуренции, а модель эта, позвольте заметить, благоприятна в первую очередь как раз для западных государств».
«Теперь они рискуют потерять доверие к себе как лидеры глобализации. Спрашивается, почему это было необходимо? Ведь благополучие тех же Соединенных Штатов в огромной степени зависит от доверия инвесторов, зарубежных держателей доллара и американских ценных бумаг. Доверие явно подрывается, признаки разочарования в плодах глобализации присутствуют сейчас во многих странах».
Иэн Бреммер (Ian Bremmer), президент Группы «Евразия» и колумнист по международным делам журнала Time повторил ремарки Путина в свежем глобальном исследовании «Главные риски 2015», которое предупреждало, что «американская односторонность провоцирует опасные тенденции по всему миру». «Я очень далек от пессимизма, но впервые с момента основания компании в 1998 году у меня дурные геополитические предчувствия».
Касательно экономических санкций Бреммер заявил: «Важнейший краткосрочный вызов — ущерб, нанесенный трансатлантическими отношениям. Европу будет больше раздражать американская односторонность, за которую Европа (и европейские банки) должна расплачиваться. Также США могут выдвинуть новые санкции против России и/или Ирана, воспользовавшись напряженностью 2015 года».
«Тем не менее, в более далекой перспективе другие страны будут отходить от долларовой зависимости и институтов под влиянием США. В частности это возможно в Восточной Азии, где Китай имеет силу и мотивы создать собственные институты и сравнительно небольшую долларовую задолженность, не способную осложнить процесс…»
«Тяжелым поводом для беспокойства в 2015 году, тоже связанным с подъемом стратегических секторов, стало то, что правительства, находящиеся под санкциями, будут в большей степени относиться к компаниям, которые им следуют, как к инструментам американской силы. Эти компании будут подвергнуты повышенным рискам получения ответных ударов, от произвола контролирующих органов до ущемления по контрактам и хакерских атак. Финансовый сектор США особенно уязвим в этом смысле».
Политические результаты
Долгосрочные последствия подобных санкций могут распространиться далеко за пределы нашей и прочих западных экономик. Американо-российское сотрудничество в сфере контроля за вооружением уже под угрозой. Поставленная к стенке, Россия может отказаться от продолжения важного сотрудничества по вопросам обеспечения снабженческих коридоров в Афганистан, переговоров по иранской ядерной программе и политическому урегулированию в Сирии — все это занимает куда более высокие места в рациональном списке приоритетов, нежели судьба Восточной Украины.
Как предупреждал Бреммер, «Кремль, чувствующий себя антагонизированным и изолированным, но не испытывающий существенных стеснений — опасная перспектива. Агрессивно ревизионистская, при этом — более слабая — Россия станет волатильным актером на глобальной сцене в 2015 году, представляя из себя главную опасность для западных правительств и бизнеса на протяжении всего года». Он предсказывал возможность новых скрытных хакерских атак, конфронтаций с НАТО и упрочнение связи между Россией и Китаем в ущерб Западу.
Если, как и полагают многие русские, истинная цель санкций — смена режима, точно как президент Ричард Никсон продвигал переворот против Сальвадора Альенде в Чили приказами «заставить экономику кричать», большинство наблюдателей соглашаются, что впоследствии в таком случае Запад столкнется с намного более антагонистичным режимом, нежели путинский.
В первую очередь, конечно, санкции попросту подстегнут российский национализм и поднимут популярность Путина. Но впоследствии, как наблюдает эксперт по России в The Guardian Ангус Роксбург (Angus Roxburgh), «подливание керосина в кремлевские клановые войны, которые мы едва ли понимаем, станет верхом глупости. Мы не представляем, каким может быть исход, и не окажемся ли мы в ситуации куда более тяжелой, нежели нынешняя».
Чем дольше кипит украинский конфликт, тем больше выигрывают экстремисты с обеих сторон. В The Moscow Times в сентябре Наталия Юдина отмечала, что «значительное число русских правых радикалов сейчас активно воюет на Украине. Если раньше они участвовали в социальных сетях, обществах исторических военных реконструкций и всяческих квазивоенных тренировочных лагерях, то теперь они получают боевой опыт в реальном мире».
«После завершения конфликта большинство из них неизбежно вернется в Россию, где их давние мечты организовать «русский бунт» или «белую революцию» уже не будут казаться столь трудноосуществимыми. И это значит, что еще одним из последствий этой войны станет резкая эскалация активности крайне правых радикалов, только на этот раз — в самой России».
Без магического шара мы никак не можем знать, будет ли новая Холодная война с Россией медленно таять или уйдет в глубокую заморозку. Но кажется совершенно ясным, что экономические санкции и политическая конфронтация по поводу судьбы Восточной Украины усиливают риски для глобального порядка, что идет вразрез с реальными интересами США и Запада.
Состоявшаяся не так давно столетняя годовщина Первой мировой войны напомнила, что экономический коллапс и социальные потрясения скорее способны посеять семена экстремизма и конфликта, нежели сделать мир безопасным для демократии. Если политики обратятся к истории политического руководства, они поймут, что стоит изучать уроки Версаля вместо того, чтобы оставаться зацикленными на Мюнхене.
