В четверг, 26 сентября, в пресс-центре «Аргументы и факты» в Москве состоялась презентация и обсуждение сборника статей «Этнические конфликты в странах Балтии в постсоветский период». В работу вошли статьи 16 авторов из Литвы, Латвии и Эстонии, в которых проанализированы развивающиеся в этих странах этнические конфликты, выявлены их основные участники и показаны формы, механизмы дискриминации правящими титульными элитами представителей нетитульных этносов. По итогам презентации портал RuBaltic.Ru побеседовал с редактором и одним из авторов данного сборника доктором экономических наук, директором Института европейских исследований Александром ГАПОНЕНКО:
- Александр Владимирович, почему данный сборник актуален сегодня?
- В странах Балтии накопился потенциал русского протестного движения и для того, чтобы это движение эффективно реализовывало свои задачи необходимо осмысление истории, форм, методов, инструментов, которые оно использовало в своей борьбе, чтобы не допускать ошибки. Например, Латвия прошла путь защиты русских школ раньше, чем Литва и Эстония, и мы этот опыт сопротивления передаем наших коллегам, регулярно ездим друг к другу, проводим такого рода мероприятия. И этот же опыт мы формализовали и изложили в материалах сборника.
Кроме того, к выходу этого сборника была приурочена дискуссия, которая еще создала добавочную стоимость к осмыслению проблемы –
мы рассматриваем новую форму работы и создали неформальный комитет русских экспертов стран Балтии, на котором собираемся формулировать наши цели и задачи, координировать нашу будущую деятельность.
Мы об этом громко не говорим, но во всяком случае, это результат тех теоретических наработок и нашего общения, которое, было организовано.
- То есть комитет русских экспертов это новая инициатива?
- Да, он неформальный, но реально действующий. Можно собраться на даче обсуждать эту тему и реально никак не называть, но эффективность от этой деятельности будет. К примеру, эстонский омбудсмен Сергей Середенко согласился выступить в роли эксперта по преамбуле Конституции, которую в Латвии сейчас разработали, он специалист по конституционному праву. Дело в том, что эта преамбула повторяет то, что записано в Эстонской конституции, где говорится, что Эстония – это государство только эстонцев. И в Латвии тоже это хотят записать.
То есть мы договорились создать список или карту проблем русских общин в странах Балтии с тем, чтобы потом подключать людей к их решению.
Мы не можем, например, закрыть все исторические вопросы. В советское время не велось исследований новейшей истории Латвийской, Эстонской и Литовской ССР, а сейчас нам говорят, что была оккупация. Мы знаем, что этого не было, но нужны документы, а значит нужно идти в архивы и работать.
Поэтому мы договорились, что проведем исследование в течение года, найдем деньги, специалистов и издадим такой же сборник статей с рабочим названием «Вопросы истории советской Прибалтики» с тем, чтобы у нас потом был материал.
Для нас это, например, актуально, потому что мы хотим создать музей советской Латвии, который выступил бы противовесом музею оккупации, представляющему искаженно нашу историю.
- Наверняка это лишь часть новых инициатив русскоязычной общины Латвии, но и этот список не так мал. Не свидетельствует ли это о некотором всплеске русского протестного движения в Латвии?
- Да, и мы даже попытались использовать западный опыт организации всего этого. Скажем, в Латвии был опыт 2004-2006 гг., когда возник Штаб защиты русских школ, они решили проблему и распались, а должен на постоянной основе существовать орган, который решает проблемы русской общины. Для этого был создан Парламент непредставленных, который работает на постоянной основе и решает проблемы.
- Но Парламент непредставленных и Конгресс неграждан тоже, по сути, организации созданный с целью самоликвидации – будет решена проблема неграждан и они потеряют цель своей деятельности…
- Я думаю, мы переформатируем это, в конце концов, и он станет Парламентом русских.
- В чем Вы видите роль этих организаций на данном этапе?
- Кто-то должен формулировать, озвучивать точку зрения общины, потому что есть проблема, когда Полиция безопасности создает «хороших русских», «русских по вызову», которые выступают от русской общины, но никого не представляют и тем самым разрушают ее. Кто-то авторитетный должен представлять общину.
Опыт показывает, что это очень эффективно действующий орган, который позволяет защищать свои интересы, даже просто озвучивая позицию. Мы провели только две сессии, но уже это позволяет одергивать правящую элиту, она видит, что есть те, кто может защитить мнение русских.
- Во время презентации Вашей книги прозвучало мнение, что этнические конфликты в Латвии – это явление, инициируемое на политическом уровне, а не объективно сложившаяся реальность. Согласны ли Вы с этой оценкой?
- Действительно, правящая элита, чтобы удержаться у власти, специально инициирует эти конфликты, подстегивает латышское население, говорит им, что они лучше, что они коренные, у них есть все права, а мы приезжие, оккупанты без прав. Они обещают латышам материальные блага, но никаких особых благ на самом деле нет, их получает на 90% латышская политическая элита. Это и есть источник напряжения, а затем русские отвечают, и начинается конфликт, который, бесспорно имеет материальную основу.
- Если источник напряжения «наверху», то есть ли сейчас инструменты давления на элиту?
- Напрямую переговоры невозможны.
Мы пытаемся это сделать через внешних акторов: США, Евросоюз, работаем в Европейском парламенте, пишем письма американскому президенту, по возможности и Россия помогает, но РФ негативно воспринимают политики Латвии и сразу вешают ярлык агентов Кремля.
- Обострился ли за последние годы этнический конфликт в Латвии или конфликтность, напротив, спадает?
- В 2011 г. мы сделали исследование, выводы которого свидетельствую о том, что конфликт нарастает – он перешел из закрытой фазы в открытую. Мы делали замеры, как чувствуют это разные группы населения.
Оказалось, что латыши чувствуют его намного, на 60%, сильнее, чем русские. То есть подогрев правящей элитой данного конфликта сказывается сказывается на внутреннем состоянии латышей;
они, например, в большей степени готовы применять меры физического воздействия на противоположную конфликтующую сторону, нежели русские. И я думаю, что эти данные есть не только у нас, но проводили такие исследования и в Европе.
По моей оценке, они выступают за то, чтобы правящая элита решила вопрос по либеральному варианту.
Недавно в Facebook разгорелась дискуссия по поводу того, что мы писали письма Обаме. Но мы делаем это не из-за того, что мы меняем оценки, а из-за того, что знаем, что они заинтересованы в погашении этого конфликта, пусть и не из-за того, что добрые и хотят сделать что-то хорошее, а потому что боятся потерять влияние в странах Балтии.
- Опять же во время презентации книги Вы отметили, что меняется лицо русского протестного движения. В чем заключаются эти изменения?
- Втягиваются предприниматели, которые раньше наотрез отказывались поддерживать протест. Кроме того, раньше не участвовала молодежь, а сейчас появились талантливые юноши и девушки, которые эффективно реализуют поставленные цели.
Вот это письмо, которое посылали Обаме – это они придумали. То есть движение ширится. Раньше нас старались маргинализировать, и частично, действительно, были такие, но сейчас мы не маргиналы.
