Одной из главных интриг приближающейся парламентской избирательной кампании в Латвии является вопрос о том, насколько успешным окажется выступление «Центра согласия» на выборах 2014 г. и позволит ли этот результат пробить его политическую блокаду. В связи с этим особый интерес представляют научные исследования эволюции политических предпочтений русского избирателя в Латвии. Портал RuBaltic.ru представляет доклад латвийского социолога Андрея СОЛОПЕНКО на тему «Электоральное поведение русскоязычных жителей Латвии на парламентских выборах 1993-2011 годов», презентованный в ходе круглого стола «Русские в политическом процессе Латвии» в БФУ им. И. Канта:
- Если мы посмотрим распределение жителей Латвии по национальности и языку, то, по данным Центрального бюро статистики по итогам последней переписи, мы видим, что 62% населения составляют латыши, 27% - русские, оставшиеся 11% - это белорусы, украинцы, поляки и прочие. Если же рассмотрим по другому параметру – разговорному языку в семье, то там мы видим, что есть только те жители, которые говорят в семье на латышском языке (те же 62%) и те, которые говорят на русском (37%). На других языках говорят только 0,7% населения, и это ясно показывает, что в стране есть две доминирующие этнолингвистические общины.
Если мы рассмотрим расселение этих этнолингвистических групп на территории Латвии, то мы увидим, что русскоязычные жители доминируют в двух частях страны: это Рига с ее окрестностями и Латгалия – восток страны. Рассматривая электоральное поведение, нужно сделать сноску, что мы говорим не обо всем населении, а только о гражданах, потому что неграждане, к сожалению, не имеют права голосовать. Но, рассматривая разбивку по гражданам, могу сказать, что в целом она ничем не отличается от общей по населению. Также можно рассмотреть различия в предпочтениях СМИ: здесь также проявляется двухобщинность латвийского общества - латыши отдают предпочтения латышскоязычным LTV, LTV1 и TV3, а жители, говорящие на русском языке, предпочитают ПБК и ТВ5 (данные 2011 года, но не думаю, что сейчас они особенно поменялись).
Говоря об электоральном поведении граждан Латвии, следует выделить три подхода, с помощью которых можно его изучать. Первый подход: опросы общественного мнения, второй подход – изучение статистики Центральной избирательной комиссии, третий – электоральная география, то есть раскладывание этих голосов по территориям и выделение особенностей на административной карте страны.
И, начиная с 1993 года, можно сказать, что большинство русскоязычных голосовали за две партии: партию «Согласие Латвии – возрождение народному хозяйству», либо партию «Равноправие». Если рассмотреть электоральную географию парламентских выборов 1993 года, то мы увидим, что ареал «Равноправия» и «Согласие Латвии – возрождение народному хозяйству» - это была, в основном, Латгалия. Относительное большинство голосов было получено именно там, потому что большинство русскоязычных граждан Латвии тогда проживали именно в Латгалии. В Риге большинство русскоязычных были негражданами – натурализация началась чуть позже.
В 1996 году по опросам общественного мнения, партиями, за которые голосовали в основном русскоязычные, также были две партии: Партия народного согласия и Латвийская социалистическая партия. Рассматривая данные ЦИК, получаем, что большинство голосов, поданных за эти партии, были из Риги и Латгалии.
В 1998 году картина меняется в связи с тем, что началась натурализация, и процент граждан в структуре населения начал последовательно увеличиваться.
Поэтому по опросам 1998 года партия, за которую голосовали русскоязычные, была ЗаПЧЕЛ («За права человека в единой Латвии»). Здесь мы видим, что ЗаПЧЕЛ получает относительное большинство в Риге и Латгалии – то есть в тех местах, где русскоязычные граждане за счет натурализации начинают преобладать.
В 2002 году эта ситуация уже начинает выкристаллизовываться – социологические опросы говорят, что большинство русскоязычных граждан голосовали за ЗаПЧЕЛ, электоральная география показывает, что за ЗаПЧЕЛ голосовала Латгалия, Рига и уже появляется небольшой ареал вокруг нее.
В 2006 году партиями, за которые голосовали преимущественно русскоязычные, были Центр Согласия и ЗаПЧЕЛ. Территориальная привязка голосования за ЦС – Рига с окрестностями и Латгалия; здесь уже видно, что избиратели начинают уходить от ЗаПЧЕЛ к Центру Согласия. В 2010 году эта тенденция стала уже очевидной – ЗаПЧЕЛ в Сейм не попал, большинство русскоязычных, по данным соцопросов, голосовали за Центр Согласия. Досрочные выборы 2011 года закрепили эту тенденцию. Причем из-за того, что латышский электорат был тогда раздроблен между несколькими партиями, мы видим расширение территории Центра Согласия: он получил относительное большинство в Лиепае и ряде других крупных городов.
Если посмотреть зависимость голосования за Центр Согласия от доли русскоязычных граждан в регионе, то мы видим корреляцию 0,96, что позволяет обоснованно утверждать, что русскоязычные голосуют именно за эту партию.
Если рассмотреть факторы, влияющие на электоральное поведение русскоязычных, то их можно разделить на следующие группы: объективные и субъективные. Объективные факторы в данном контексте – это ориентация партий на определенную этнолингвистическую группу. То есть именно Центр Согласия общается с русскоязычными гражданами, ставит те вопросы, которые интересуют русскоязычных. Другие партии русский вопрос в своих выступлениях особо не акцентируют и не поднимают.
Субъективных факторов можно выделить несколько. Это влияние социальной среды: так получается, что большинство русскоязычных избирателей проживает именно на тех территориях, где русскоязычные составляют большинство. Та же ситуация и с латышскоговорящими избирателями – они проживают на тех территориях, где их этнолингвистическая группа доминирует.
Проявляются два параллельных социальных пространства, на которые накладываются разделения в средствах массовой информации, влияющих на электоральное поведение.
У русскоязычных жителей особые ценности, особые геополитические установки насчет России, НАТО и проч., свой взгляд на различные исторические события. И последний фактор: механические и психологические эффекты электорального поведения, которые выделил в свое время Морис Дюверже. Говоря о механических эффектах, можно сказать, что граждане смотрят на политическую систему и рассматривают свой электоральный выбор с точки зрения того, за кого отдать свой голос, чтобы этот голос не был потерян. На протяжении трех последних выборов ЗаПЧЕЛ терял свои голоса – эти голоса уходили к Центру Согласия, в том числе потому что избиратель выбирал Центр Согласия в надежде на то, что его голос не будет потерян.
Говоря о психологических эффектах Дюверже, мы видим, что на протяжении трех последних выборов число партий, прошедших в парламент, уменьшается. Что говорит именно о стабилизации существующей системы и о том, что этнический фактор какое-то время еще будет преобладающем в латвийской политике.
