На этой неделе были обнародованы социологические данные, которые констатируют: снижение популярности премьера Буткявичюса в последние месяцы не случайность, а объективная тенденция. Если глава правительства не определит свое политическое кредо и продолжит политику бесконечного лавирования, снискав себе славу "пластилинового премьера", то ему суждено и дальше спускаться по ступенькам рейтинга общественной поддержки.
Популярность политика Буткявичюса начала резко расти с самого начала его премьерства. В ноябре 2012 г., по данным Vilmorus, его рейтинг составил 52,3% против 34,3% месяцем раньше. Этот рост популярности базировался не на красивых обещаниях предвыборной гонки, а на реальных решениях, принятых в сложные первые недели после выборов. Лидер новой коалиции тогда успешно продемонстрировал свою самостоятельность и независимость от полярных политических сил Литвы: с одной стороны, Буткявичюс не поддался требованиям Грибаускайте, которая не желала видеть Партию труда в правительстве, а с другой - он не воспрепятствовал лишению иммунитетов трех депутатов из руководства «трудовиков» и продолжению следствия над этой партией. Внимательный наблюдатель мог заметить, что подобное лавирование в первую очередь было выгодно самим социал-демократам, а порой действия премьера напоминали игру в поддавки с президентом, но, тем не менее, образ рассудительного и компромиссного Буткявичюса на тот момент импонировал жителям Литвы.
После завершения формирования коалиции от премьера ждали такого же рассудительного выбора стратегии для нового правительства. Но он сделал акцент на компромиссность, которая все больше походит на неспособность принимать сложные решения.
Единственной четко очерченной сферой деятельности правительства Буткявичюса стала внешняя политика, сутью которой являются приоритеты Литвы на время председательства в Евросоюзе. Основную работу здесь, конечно, выполняет министр иностранных дел Линас Линкявичюс, который не только старательно объезжает страны восточного приграничья ЕС, ретранслирует волю Брюсселя элитам Белоруссии и Украины, но и рекламирует вильнюсский саммит Восточного партнерства внутри самого Евросоюза во время визитов в Великобританию, Люксембург, Польшу и т.д. В перерывах - проводит встречи с российской оппозицией (с Б.Немцовым, Л.Гозманом и прочими). О необходимости сдерживания России в Германии говорит и президент Даля Грибаускайте, а премьер Буткявичюс проверяет отношение Франции к подписанию ассоциативного договора Украиной на Вильнюсском саммите ВП.
Политическая элита Литвы очень хочет почувствовать и доказать окружающим свою причастность к большому проекту, причем не в качестве статистов, а как реальный центр принятия решений. Отсюда, к слову, такая приверженность к реализации Восточного партнерства – формально программы расширения ореола влияния ЕС, но фактически мало кому сейчас интересного проекта, как в Европе, так и на постсоветском пространстве.
Эта романтичная, а потому зачастую слепая вера в Европу объединяет различные круги политической элиты Литвы и позволяет Буткявичюсу смело развивать данное направление своей политики.
Во внутриполитической повестке Литвы таких глобальных и объединяющих всех идей на данный момент нет, зато есть спорные вопросы, прежде всего, конечно, в энергетической сфере, свои ответы на которые должно было предложить правительство Буткявичюса. И наброски этих ответов у премьера вначале были.
Так, предполагалось перезагрузить испорченные в предыдущие годы консерваторами и Грибаускайте отношения с Польшей, чтобы затем использовать их для развития энергетического партнерства. Однако демарши Избирательной акции поляков Литвы «подмочили» имидж этой миротворческой инициативы: упрощение экзаменов для нацменьшинств в обмен на хороший фон переговоров с Польшей выглядело не совсем патриотично. Можно вспомнить и недавние «достижения» правительства на этом направлении - например, подписание членами организации Энергетических партнеров Центральной Европы Вильнюсского меморандума о повышении энергетической независимости. Сама организация объединяет ряд частных энергетических компаний, а подписанный документ носит декларативный характер и не содержит конкретных соглашений.
Словом, на польском энергетическом фронте без перемене - Буткявичюсу пока не удалось, несмотря на обильную риторику о важности добрососедства, одержать уверенной победы.
От смены правительства ждали решительных действий и по поводу проекта Висагинской АЭС. Казалось, вначале у премьера был вариант решения и этой проблемы: собрать экспертов, посчитать и вынести научно обоснованное решение. Однако судьбу проекта Буткявичюс не может решить до сих пор: неоднократно глава кабмина заявлял, что строить ВАЭС слишком дорого, но и не меньшее количество раз он обещал, что Литва останется страной с атомной энергетикой. На экспертную оценку будущего висагинского проекта никто уже всерьез не надеется. По словам литовского политолога Альвидаса Медалинскаса, «роль экспертных оценок, конечно, важна, но какой бы ни была в итоге их экспертная оценка, решение все равно будут принимать политики». В подобном контексте идея создания совместного предприятия Литвы, Латвии, Эстонии для строительства атомной электростанции (тем более если учитывать, что ни Рига, ни Таллин своего окончательного решения об участии в проекте не дали) выглядит как очередная попытка оттянуть решение сложного вопроса, раскалывающего, кстати, прежде всего, элиты, а не общественность, которая свое мнение на референдуме уже высказала - народ был против.
В итоге нерешительность в одних вопросах, неэффективность действий в других четко показали: заработавший свой политический капитал на политических играх Буткявичюс, попав в поле конкретных хозяйственных вопросов, оказался малоэффективным. Те качества, которые помогают ему в рамках внутриэлитного диалога, мешают в области администрирования. Иначе говоря, хороший исполнительный чиновник далеко не всегда оказывается успешным политиком.
Планомерное снижение популярности А.Буткявичюса вызвано именно этими долгосрочными факторами, а не его случайными просчетами. Согласно результатам последнего опроса, проведенного в апреле Spinter tyrimai, поддержка премьера была равна 38,2%, то есть была примерно на том же уровне, что и накануне послевыборного всплеска осенью 2012 г. Это обстоятельство имеет и далеко идущие последствия.
Альгирдас Буткявичюс растерял голоса, которые позволяли ему составить реальную конкуренцию на грядущих президентских выборах Дале Грибаускайте.
Осенью 2012 г. политические эксперты точно подмечали, что нынешняя глава литовского государства, сама того не желая, своими руками вырастила себе конкурента. Теперь становится предельно ясно, что реальный конкурент у Д.Грибаускайте (рейтинг которой в отличие от премьерского растет) может появиться только в случае чрезвычайной ситуации, политического кризиса, сравнимого с тем, что пережила Литва после парламентских выборов 2012 г.
Если же смотреть на ситуацию в целом, то снижение популярности Буткявичюса это все-таки и общественная оценка той расстановке приоритетов, которую выбрал премьер.
Очевидно, для большинства литовского общества гораздо важнее сначала решить бытовые проблемы, снизить плату за «коммуналку» и пр., нежели всерьез поверить в важность миссионерской борьба за идеалы «просвещенной Европы» на «диком Востоке».
