Во время очередного собрания Центристской партии премьер-министр Эстонии Юри Ратас взял на себя задачу объяснить политическую ситуацию в республике и предложить рецепт её улучшения. Люди больше не верят, что перемены вообще возможны, очень многие уехали из страны, говорил премьер без прикрас. Чтобы вернуть Эстонию, «которую мы потеряли», необходимо вспомнить об идеалах, некогда завещанных «Народным фронтом» («НФЭ»), убеждён Ратас.
«Нужны принципиальные перемены. Нужно изменить отношение к народу, к экономике, к доходу жителей Эстонии, к зарплатам и пенсиям, к системе налогообложения и алкогольной политике, – говорил “центристский” премьер-министр Юри Ратас. – Наша общая цель – сделать Эстонию снова умной, единой и крепкой страной, которой мы когда-то были. Возвращение идеалов “Народного фронта” – не просто лозунг. Это принципиальное изменение, это тот поворот, в котором нуждается наша страна. Нам вместе надо продолжить то, что оставило незавершённым правление “Народного фронта”, – построить Эстонию».
Какая это Эстония и какие идеалы «НФЭ» планирует реанимировать Ратас, осталось неназванным. А ведь идеалы за пять лет жизни «Народного фронта» были разные.
Весенним вечером 13 апреля 1988 года в эфире телепередачи Mõtleme veel («Подумаем ещё» – прим. RuBaltic.Ru) молодой соавтор экономической программы перехода Эстонии на полный хозрасчёт Эдгар Сависаар озвучил идею: как хорошо было бы создать массовое движение в поддержку перестройки – «Народный фронт». Той же ночью инициативная группа из 15 человек составляет декларацию нового объединения.
В своём зародыше «Народный фронт Эстонии» мыслился не как выверенное «национальное» движение, но, напротив, как движение интернациональное. Центральную его задачу – демократизацию прибалтийской республики – планировалось решать в интересах всех народов Эстонии. «Главной целью “НФЭ” является развитие сознания народа, политической культуры и гражданской инициативы, а также создание механизма демократии, чтобы способствовать возникновению базирующегося на фактическом народовластии и уравновешенной экономике общества, где обеспечены все права человека», – гласила общая программа «Народного фронта».
Участие в организации было предельно открытым. Выдвигалось предложение нового союзного договора, идея республиканского хозрасчёта; задача выхода Эстонии из СССР на этом этапе не формулировалась.
Но московский Центр игнорирует эстонские инициативы, горбачёвское руководство не воспринимает их, клеймя «народофронтовцев» сепаратистами. Недееспособность Центра приводит к укреплению в республике национал-радикальных сил. Правое крыло «НФЭ» очерчивается вокруг преподавателя Тартуского университета Марью Лауристин. Любое политическое событие начинает обыгрываться им в интересах пропаганды независимости.
С марта 1989 года в стране образуются вышедшие из-под крыла «национально-озабоченной» (определение эстонского академика и лидера русской секции «НФЭ» М. Бронштейна – прим. RuBaltic.Ru) части «Народного фронта» комитеты эстонских граждан. В комитетах регистрируются лица, признаваемые гражданами Эстонской Республики до 1940 года, а также их потомки.
Комитеты быстро перехватывают политическую инициативу. Целью их деятельности становится непосредственный выход республики из состава СССР. Спустя год зарегистрированные в комитетах лица выбирают Конгресс Эстонии. При этом членов «НФЭ» в Конгресс избирается значительно больше, чем патентованных националистов от Партии национальной независимости Эстонии. Впоследствии новоизбранный орган без особых противоречий сотрудничал с «Народным фронтом».
Конгресс поддерживает идею континуитета Эстонии и принцип правопреемственности гражданства относительно довоенной республики, призывает не допускать неэстонцев к участию в политической жизни страны, провозглашает незаконность властных полномочий «оккупационного» Верховного Совета.
Национальные права для его делегатов оказываются приоритетнее прав человека, о которых так красиво рассказывала общая программа «Народного фронта» 1988 года.
Теперь уже Конгресс выступает флагманом движения республики к независимости, предлагает политические инициативы, формулирует повестку дня. Оттого и не удивительно, что по результатам первых парламентских выборов уже постсоветского государства в законодательном органе власти вообще не оказывается неэстонцев.
Вернёмся к Ратасу. Какие же идеалы «Народного фронта» собрался реанимировать господин премьер? Идеалы интернационализма с приоритетом прав человека, за что ратовало «центристское» крыло «НФЭ» во главе с Сависааром?
Но ведь именно Ратас возглавил антисависааровское движение внутри «центристов», поступился партийными принципами и сблизился с правыми для вхождения во власть.
Так, может, это идеалы «матери» «НФЭ» Марью Лауристин, мечтающей достроить Эстонию для эстонцев?
При этом главная проблема в том, что для огромной части неэстонцев никакие лозунги о «возвращении к истокам» никогда не заменят реальных политических прав, которых они были лишены четверть века назад. «Народный фронт» с его идеалами в их глазах безвозвратно дискредитирован.
