Бюрократия Латвии, в том числе под лозунгами борьбы с которой выходили на улицы Риги в конце 1980-х гг., спустя два десятилетия независимости и демократии вновь стала каркасом политической системы страны. Правда, одно важное отличие от советских лет здесь все же есть – теперь вседозволенность «номенклатуры» доводит даже до человеческих жертв.
Даже специально задавшись целью отразить в одном событии, как в капле воды, что из себя представляет современная Латвия в плане политики, идеологии и государственного управления, невозможно придумать что-то более символичное, чем происшествие на Празднике песни. Это мероприятие — символ латышского народа: с появлением Праздника песни и танца принято отсчитывать его возникновение, им же знаменовалось национальное возрождение — «Атмода» конца 80-х годов, когда Латвия с песнями и плясками, получившими название «поющей революции», устремилась на выход из СССР.
В этом году на Праздник песни и танца в Ригу свезли со всей Латвии 13 тысяч детей, которые должны были организовать грандиозный сводный хор и петь в национальных костюмах дайны — латышские народные песни. Очень символично: латышские дети — будущее Латвии, эта страна создана для них.
Однако праздник в этом году был непоправимо испорчен: во время генеральной репетиции заключительного гала-концерта стало плохо многим сотням детей. Маленькие хористы падали в обморок десятками один за другим, около полутысячи обратились за медицинской помощью. «Сидела в первом секторе. Когда каждые две – три минуты стали падать – концерт прервали. Мы уже не смотрели на концерт, а смотрели на детей, которых без сознания уносили с эстрады. Несчастных было более 50», – цитирует латвийское издание «Вести Сегодня» показания одной из зрительниц. Только в детскую университетскую больницу Риги были доставлены 156 детей, из которых 17 были госпитализированы.
Когда начали выяснить причины произошедшего, обнаружилось, что свезенных со всей латвийской провинции детей поместили в такие условия, которые не всякий взрослый организм выдержит.
«Их будят в 4.30 утра, чтобы успеть съесть завтрак и с улицы Маскавас доехать до эстрады Межапарка общественным транспортом. Чтобы попасть в душ в школе, в которой она проживает, нужно стоять в очереди с 22 до 24 часов. Спит на полу в школе. Дочь устала. Сказала, что не поедет на генеральную репетицию, но ей пригрозили, что если она не поедет на репетицию, то не будет участвовать и в заключительном концерте», — рассказывает об условиях содержания хористов мама одной из пострадавших девочек. Другие свидетели говорят, что свезенные дети разгуливали по Риге без присмотра взрослых, баловались энергетическими напитками (при таком-то режиме дня неудивительно), а совершеннолетние — алкоголем.
Сразу после происшедшего министр образования Латвии Марите Сейле заявила, что готова уйти в отставку. Но не ушла. Премьер-министр Лаймдота Страуюма заявила, что уволит Сейле, только если та напишет заявление по собственному, а правящая коалиция требовать отставки министра образования отказалась. На данный момент никаких уголовных дел по факту происшедшего не возбуждено, даже непосредственные организаторы хора, отвечавшие за детей, не получили повестки в прокуратуру.
Вот в этой истории — вся современная Латвия. На уровне идеологии там дети — будущее нации, поющие хором латышские народные песни в национальных костюмах.
А в реальности — круговая порука и коллективная безответственность латышской бюрократии, когда чиновники укладывают «будущее нации» спать на полу, создают детям нечеловеческий режим дня, а подорвав их здоровье — покрывают друг друга и остаются безнаказанными.
У событий в Межапарке есть очевидные аналогии с еще одним — куда более чудовищным — преступлением порочной системы латвийского государственного управления — трагедией в Золитуде осенью позапрошлого года.
Во-первых, эстрада Межапарка могла рухнуть точно так же, как крыша торгового центра «Maxima»: член правления предприятия Rīgas meži Эдгар Вайкулис утверждает, что трибуны эстрады могут принять 6 тысяч человек, а организаторы Праздника песни превысили это количество вдвое, потому что дети маленькие и много места не займут. Президент Латвийского общества врачей Петерис Апенис в ответ на это заявил, что именно крайняя скученность могла стать причиной обмороков, а если бы среди детей началась паника, то последствия могли бы быть ужасны. Напомним, что трагедия в Золитуде тоже произошла из-за нарушения технических регламентов и норм безопасности: строители разбили на крыше торгового центра зимний сад, а крыша не выдержала тяжести грунта и рухнула, под ней оказались погребены 54 человека. Разбили же этот сад в нарушение всех правил потому, что не боялись государственной инспекции — ведь компания-застройщик была связана плотными коррупционными связями с семействами тогдашних премьер-министра Домбровскиса и спикера Сейма Аболтини.
Вторая объединяющая черта — безнаказанность. Да, Валдис Домбровскис ушел в отставку под давлением тогдашнего президента Андриса Берзиньша. Но только для того, чтобы стать вице-президентом Еврокомиссии, о чем все годы премьерства только и мечтал. Всем в Латвии понятно, кто виновен в золитудской трагедии, однако официальное следствие топчется на месте: руководство компании «Re&Re» и чиновники, утверждавшие их архитектурные проекты, в тюрьму так и не сели. За издевательства над детьми, происходящими не первый год, но в первый раз приведшие к такому скандалу, тоже никто пока даже премии не лишился.
От подобных историй у латвийской бюрократии создается ощущение абсолютной безнаказанности, которое и развращает её абсолютно. Не с этим ли связан удивительный приговор двум педофилам в Лиепае: отцу и сыну, насиловавшим пятилетнюю девочку и получившим за это по несколько суток общественно-полезных работ?
С чего бы судье бояться взрыва негодования в обществе из-за такого решения, если дело происходит в Латвии, где прошлой осенью правительство прямо перед выборами продало государственный банк за «откат» вдвое дешевле его реальной стоимости, а после выборов все равно осталось у власти?
Наконец, достаточно посмотреть, с чем выходят к народу латвийские чиновники на фоне скандалов, связанных с их коррумпированностью и служебной халатностью. Накануне трагедии в Золитуде была возобновлена деятельность Комиссии по подсчету «материального ущерба от оккупации»: на возобновление оплаты трудов её сотрудников в латвийском бюджете деньги нашлись, а на возобновление работы строительной инспекции — увы. А на фоне скандала с падающими в обморок детьми на Празднике песни Центр государственного языка Латвии (пресловутая «языковая полиция») постановил, что спринг-роллы — блюда, приготавливаемые путем заворачивания, скручивания, следует называть голубцами (tīteņi), попутно указав на «недружественное латышскому языку название» одного недавно открывшегося ресторана. И подобная деятельность оплачивается из латвийского бюджета?
Выстроенная в Латвии система разнузданного и бессмысленного бюрократизма один раз уже довела её до катастрофы.
Согласно отчету экспертов Еврокомиссии, в последнем докризисном — 2007 — году около половины экономически активного латышского населения работало на госслужбе, а на каждую тысячу производящих добавочную стоимость рабочих мест приходилось 420 мест бюджетных.
Такая система в конечном счете просто не могла не рухнуть. Она и рухнула. Однако очищения после кризиса 2008 года не последовало — сейчас очевидно, что рухнувшая система воспроизвелась и процветает как ни в чем не бывало.
«Меры “жесткой экономии” — всего лишь имитация. Уволили несколько человек в министерском аппарате, которых тут же приняли на работу в госкомпании. Перевели с одного вида государственной службы в другой. Просто пример: в 2006 году, при населении в 2,4 миллиона человек, госаппарат насчитывал 160 тысяч человек. Сейчас нас тут живет 1,8 миллиона человек, а госаппарат вырос до 180 тысяч», — говорит о поразившей Латвию раковой опухоли глава знаменитой парфюмерной фабрики «Дзинтарс» Илья Герчиков. Ему вторит бывший министр культуры Латвии, великий латышский композитор Раймонд Паулс: «Например, министерство культуры. Там нужно, самое большее, десять человек. И сколько же их? Примерно сто. И ещё какой-то совет по СМИ создаётся».
Латвийский государственный аппарат заражен коррупцией, служебной халатностью, круговой порукой и коллективной безответственностью. Вот — тот реальный враг, с которым Латвии надо бороться. Только вот разве станут латвийские чиновники бороться сами с собой?
