Прибалтика на сегодняшний день – один из лидеров антироссийского фронта в Европе. Почему же Латвия выбрала себе такую роль на президентское полугодие? Об этом рассуждает латвийский политолог, региональный вице–президент Альянса за европейскую демократию Нормундс ГРОСТИНЬШ:
- То, что мы считаем началом новой холодной войны, может перерасти и стать теплой и даже горячей войной. С одной стороны, мы видим, что Европа по уши занята выборами, состоянием еврозоны. С другой стороны, мы видим, что президентство Латвии это один из инструментов внешней политики Европейского союза. Возникает вопрос, в чьих интересах действует Европейский союз? Кто-то считает, что в интересах народа, студентов, молодежи…
Но я пришел к выводу, что ЕС действует в интересах своего крупного бизнеса и крупных стран-участников, политика которых тоже во многом определяется, например, интересами того же крупного немецкого бизнеса.
Если посмотреть на различия риторики латвийской и литовской президентуры, то мы видим, что более умеренную риторику мы наблюдаем как раз с латвийской стороны. Она обусловлена тем, что европейский бизнес почувствовал ответные российские санкции. То есть это — последствия правильного, адекватного российского ответа. Таким образом можно сказать, что Россия повлияла на риторику, хотя у нас внутри это пока слабо заметно. И сразу можно отметить, что никакие пророссийские силы, которые находятся внутри страны и выступают, в принципе, в интересах страны, на "распорядок дня" не влияют. Если мы смотрим на результаты выборов, которые прошли в этом году в Латвии, — сеймовские и европейские — мы видим, что самая проросийская парламентская партия, «Согласие», правящая сейчас Ригой, потеряла одно из двух своих мест, то есть 50% в европарламенте. На парламентских выборах было потеряно 50 тысяч голосов. То есть, хотя это и преподносилось как победа, тренд в отношении этой партии падает.
Произошло это потому, что на протяжении уже 20 лет Россия не оказывает никакого ощутимого влияния на внешнюю политику Латвии. Вопрос очень интересный и многих интересует в Латвии. Как-то российский посол Латвии пригласил в посольство и попросил разъяснить, почему у нас во власти именно эти люди. Хотя ответ очевиден. Если посмотреть, что происходит в Прибалтике, то в 1990-е картина походила на то, что было в начале 13 столетия, а сейчас картина похожа на то, что происходило в середине 13-го века. Объясню, что имею ввиду.
В начале 13-го столетия крестоносцы воевали с племенами, которые пытались отстаивать свою независимость, но силы были неравны, крестоносцы каждой весной получали подкрепление в неограниченном количестве. Местным солдатам приходилось постоянно сражаться, так крестоносцы овладели этой территорией. Те местности, которые имели достаточно хорошие отношения с российскими княжествами, на территории которых были православные храмы, никакой ощутимой помощи от тогдашней России не получили и таким образом в ходе неравной борьбы тоже были покорены. Так на этой территории установился контроль Запада. К середине 13 века, когда рыцари пошли на Великий Новгород состоялась битва, где Александр Невский получил заслуженную славу. Сейчас принцип повторяется. В 1990-е силы, которые выступали против влияния Запада в Прибалтике помощи не получали. Кстати, о нашей демократии. Перед вступлением в ЕС был принят европейский закон о том, что референдумы не могут быть организованы снизу, если касаются любых европейских вопросов. Хотя были три попытки собрать референдум против вступления страны в данные организации, но их теперь можно было игнорировать исходя из конституции.
Подчеркну, против проголосовали все активисты: и правые, и левые, и латыши, и русские. Так что нельзя сказать, что именно русские мешают евроинтеграции страны.
Надо понимать, что как только, Россия перестает проецировать свои интересы и деятельность на Балтийской территории, оттуда в сжатые сроки появляется угроза. Это приходится останавливать достаточно серьезными способами. Американский политологический центр Stratfor, который отслеживаю на протяжении 15 лет, прогнозирует, что Прибалтика и территория Латвии вполне могут стать очагом военного столкновения. Основатель Stratfor Джордж Фридман в своей книге пишет, что украинский кризис, страны Балтии в ЕС — это действия на опережение американских стратегов, так как ведущие аналитики говорили о геополитических интересах России, о ее буферных зонах. С другой стороны, если Россия не проецирует свои интересы за своими пределами, то этим пользуется, например, Швеция.
Дальше если мы посмотрим на современную геополитику, то в отличие от прошлого столетия у нас появился фактор США. Мы находимся в фарватере Америки, наши коллеги являются представителями их интересов, об этом говорит и позиция по Иранскому вопросу. А значит, наше президентство пройдет под эгидой западных интересов. Такое положение дел для нас — не лучший сценарий. С другой стороны, еще с 1999 года американцы считают, что Россия захочет переориентации Балтийских стран, хотя конкретных шагов к этому Россия не предпринимает. Тем не менее, американцы считают это возможным, и, чтобы не допустить здесь российского влияния, они вооружили Прибалтику.
Напомним, что результаты выборов у пророссийских сил в Латвии были достаточно плохи. Результат выборов – референдум по русскому языку. Все было проведено по согласованию с этническим составом. Проголосовали «ЗА» порядка 30%. То есть проголосовало практически все русскоязычное население. К латышским избирателям не было качественного обращения с просьбой о поддержке. Атмосфера нагнеталась латвийскими политиками, выступавшими против референдума, латышам толком не объяснили, зачем этот референдум нужен по-настоящему, но я думаю, что отчасти проблема была и в отсутствии стабильного спонсирования референдума. Если посмотреть на возможные изменения латвийской политики в отношении русских, то теоретически какие-то внятные и разумные политические силы могли бы быть готовы к сотрудничеству и взаимодействию с русскими; но пока такие силы поддержки не получают, поскольку неизвестны. А 30% русских для конкретных изменений мало. Максимум, на что они могут влиять, это, наверное, на выборы в Риге. А вот изменение "распорядка дня" в стране и ЕС – не в их силах.
