В начале февраля в Польше был принят закон «Об Институте национальной памяти», который предполагает лишение человека свободы на срок до трех лет за прославление Степана Бандеры и организации ОУН-УПА (деятельность организации запрещена в РФ — прим. RuBaltic.Ru). Зачем нужен Варшаве «антибандеровский закон», какое развитие может получить польско-украинский конфликт и как Польша оказывает влияние на Украину, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал шеф-редактор церковно-политической редакции информационного агентства REGNUM Станислав СТРЕМИДЛОВСКИЙ:
— Г‑н Стремидловский, эксперты считают, что «антибандеровский закон» может ударить по украинским гастарбайтерам в Польше. Против кого на самом деле направлен этот документ?
— Для начала следует уточнить, что в польском законе речь идет не только о Бандере и об ОУН-УПА. Существует более подробная классификация украинских националистических организаций, которые действовали с 1925‑го по 1950 год. Этот список проясняет, как Польша относится к националистическим организациям, которые на Украине считаются борцами за государственность и независимость.
Конечно, это не удар по украинским гастарбайтерам. Польша заинтересована в работниках из Украины — их численность в стране уже составляет около двух миллионов человек. Возможно, эта цифра возрастет до трех миллионов.
Польша заинтересована также в студентах из Украины. Если посмотреть, в каких сферах сегодня на межгосударственном уровне происходит сотрудничество между Украиной и Польшей, то это точно сфера образования. Поляки «высасывают» трудовые и интеллектуальные ресурсы из Украины, что вызывает тревогу у Киева. Недавно министр иностранных дел Украины Павел Климкин жаловался на то, что Украина становится безлюдной, все уезжают в Польшу.
Например, в городе Ивано-Франковске к местным выпускникам школ обратились власти города-побратима, польского Люблина, и предложили 500 выпускникам пройти обучение в Польше. Понятно, что оттуда они уже приедут с определенной идеологией и видением исторической политики, ведь в Польше украинскую государственность не считают такой уж безусловной.
— То есть этот закон не станет дополнительным поводом для повышения контроля над украинскими эмигрантами в Польше?
— Повторюсь, дело не в эмигрантах. Закон, о котором идет речь, направлен на саму Украину, а не на украинцев, которые прибывают в Польшу. Депортировать кого-то из страны поляки могут и на других основаниях.
Польша пытается поставить формирование на Украине гуманитарной сферы, в частности образования, науки и исторической памяти, под свой контроль. То, что сегодня эту сферу контролируют выходцы из Западной Украины, Варшаву не устраивает.
— У Украины и Польши сложные исторические отношения. Новый закон может послужить началом нового этапа развития этого конфликта?
— Да. Польская риторика уже начала меняться, как и украинская. Год назад считалось, что конфликт между Польшей и Украиной существует исключительно из-за Степана Бандеры, Волынской резни и ОУН-УПА. Я тогда говорил, что это не совсем так и конфликт по вопросам исторической памяти между Киевом и Варшавой более глубокий и затрагивает большой пласт исторических событий.
После принятия закона польским Сеймом премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий начал напоминать украинцам о восстании Богдана Хмельницкого и еврейских погромах. Киев вступил с Варшавой в полемику.
Я думаю, что дело дойдет до воспоминаний о 1918–1920 годах, когда поляки подавили выступления украинцев во Львове. А потом между польским маршалом Юзефом Пилсудским и главой Директории Украинской народной республики Симоном Петлюрой был заключен договор, по которому Польша получила земли Западно-Украинской народной республики. Таким образом, Петлюра отказался от своих союзников, с которыми в январе 1919 года заключил договор о воссоединении — «Акт Злуки».
— Вы сказали, что украино-польский конфликт будет набирать обороты. Может ли это повлиять на количество людей, выезжающих из Украины в Польшу?
— Гуманитарные вопросы на интенсивность эмиграции повлиять не могут. Повлиять может другое: если в Германии и других странах Европы решат, что им выгодно привлечь украинских рабочих. Тогда Польша станет транзитной территорией, потому что в Западной Европе украинцы смогут заработать больше денег.
— Численность населения Украины сокращается, сегодня оно составляет менее 40 миллионов человек. Какие действия следует предпринять украинскому правительству, чтобы прекратить депопуляцию страны?
— Построить нормальное государство. Люди уезжают из Украины не от хорошей жизни. Они уезжают не только на заработки, но и совсем, потому что не видят будущего на Украине.
Мне кажется, что украинская власть уже ничего не может сделать, чтобы остановить выезд населения из страны. Зная их интеллектуальные способности и менталитет…
Давайте честно скажем, украинская государственность никогда толком не могла существовать. Более или менее украинцы могли реализовываться как вторая нация империи.
— Украина сейчас находится в отчаянном поиске своей государственности. Отделение Донбасса и потеря Крыма могут способствовать окончательному формированию Украины как национального государства?
— В данном случае о национальном государстве говорить не стоит. Украина — это многосоставная страна. Она, как минимум, расколота на Запад и Восток.
Если смотреть глубже, то в каждом регионе есть свои особенности и специфика. На Западной Украине есть регионы антипольского и антирусского характера: Тернополь, Ивано-Франковск, Львов. Есть Закарпатье с венграми и русинами. Есть Буковина с румынами. Есть православная Волынь. На востоке Украины то же самое: Чернигов и Черкассы существенно отличаются от Днепропетровска, к примеру.
Если бы Украина смогла выстроить концепт гражданской нации — то, что мы пытаемся сделать в России, когда есть русские, татары, якуты и есть россияне как граждане России… Но у Киева нет основы для того, чтобы выстраивать гражданскую нацию. К советскому прошлому элита обратиться не может, потому что всё советское в стране под запретом. Если идти в сторону еще большей украинизации, то, как мне кажется, украинцы еще серьезнее столкнутся с поляками.
Есть вариант создания на Украине второго «русского» государства. Если бы украинцы на это решились, то Москве, наверное, пришлось бы нелегко: нужно было бы думать, как с этим «русским» государством выстраивать отношения. Если бы Украина пошла на социальные реформы, отказалась от олигархической формы устройства страны, стала бы двигаться в сторону социализма и социал-демократии, то Россия оказалась бы в затруднительном положении с точки зрения идеологии.
Хотя сценарий «русской» Украины сейчас кажется абсолютно нереальным, кураторы Киева на Западе могут в конечном итоге начать его реализацию…
Правда, есть нюанс с Украиной. Много кто хотел с ней что-то сделать, но в определенный момент украинцы проявляют упрямство и поступают по-своему, бьют горшки и остаются с черепками — ни с чем.
— «Украина — второе “русское” государство» — очень свежая идея.
— Идея не такая уж и свежая. Можно посмотреть украинские издания столетней давности, когда антибольшевистское восстание было поднято на юге Российской империи. Тогда Кубань и Дон образовывали что-то вроде народных республик и пытались с украинскими народными республиками вступить в некий союз. Складывался концепт «Юг против Севера». То есть историческое обоснование у этой идеи есть, она не совсем нова.
— Есть ли у поляков исторические перспективы расширения своего влияния на Украине? Возможна ли экспансия?
— Польша и так уже в значительной степени расширила свое влияние. На Украине вырос интерес к изучению польского языка. Ничего не делая, Варшава получает лояльных гастарбайтеров, которые за свои деньги и по собственному желанию учат польский, то есть в той или иной степени овладевают польской культурой.
Два миллиона украинцев, которые работают в Польше, — это много. Такого раньше не было. Кроме того, поляки и дальше будут «высасывать» украинских студентов и молодежь, что усилит их влияние на Украине.
