Финиширующий 2017 год в прибалтийской политике проходил под знаком «лояльности». Или «нелояльности», которой клеймили всех «идеологически неверных» представителей общества: от учителей до госслужащих. Диалектичность проблемы показывает несостоятельность терминологии. Несмотря на это, понятия «лояльность» — «нелояльность» были введены в идеологический и правовой дискурс. Нелояльность тут же принялись активно искоренять.
Традиционные итоги года разумнее подводить для Прибалтики как региона в целом. Объективных причин тому много. Например, связанная с Brexit дыра в бюджете ЕС напрямую касается всех трех стран Прибалтики. Депопуляция, «украинизация», ужесточение режимов и пр. — тоже. Как и обещание президента США Дональда Трампа «сэкономить кучу денег» на тех, кто проголосовал в ООН против США по вопросу о статусе Иерусалима. Так что чешут в затылках в Прибалтике синхронно в пределах одного часового пояса.
Если же говорить об отличиях в развитии уже облезлых «балтийских тигров», то на них возможны различные взгляды. Три страны с уникальным форматом государственности («юридически тождественные» довоенным диктатурам) действительно имеют свои отличия друг от друга в государственном развитии, но отличия эти можно толковать и как юридические эксперименты в рамках одного идеологического целого — Прибалтики. Мысль эта новая.
Так, например, введение в 1993 году суда присяжных в Ставропольском крае, Ивановской, Московской, Рязанской и Саратовской областях Российской Федерации однозначно рассматривалось не как «отличия» развития этих субъектов от остальной Федерации, а строго как юридический эксперимент. Получится, понравится — и опыт будет перенесен на всю Россию. Не понравится — подведем итоги и напишем научные статьи. В Прибалтике же юридические эксперименты ставятся «по умолчанию».
В качестве примера такого эксперимента можно привести введение в идеологический и правовой дискурс понятия «лояльность».
Можно утверждать, что в этом году эксперимент успешно завершился: в Эстонии под Новый год прозвучали слова «искоренение нелояльности». А начиналось всё несколько раньше и не в Эстонии. Так, два года назад глава МВД Литвы Саулюс Сквернялис внес предложение проверять госслужащих на полиграфе с целью допуска их к государственной тайне: «Эти основы невыдачи разрешения сформулированы так, чтобы оценка лояльности и надежности человека основывалась на безусловном доверии государства. Думаю, что только тогда и только таким людям нужно выдавать разрешение — а не всем, кто стремится к этому, а также тем, чья надежность балансирует на грани».
В то же время в Латвии были приняты поправки в закон об образовании, которые предусматривали, что руководители учебных заведений и педагоги должны быть лояльными к государству и его Конституции. Руководитель Государственной службы качества образования Инита Юхневича тогда отметила, что проверку учителей на лояльность нельзя назвать особенным мероприятием: «Степень лояльности мы оцениваем в соответствии с нормативными документами, среди которых Сатверсме (Конституция Латвии — прим. RuBaltic.Ru), закон об образовании и Стандарты основного и среднего образования. Уже до этой инициативы в законе об образовании была статья, согласно которой учитель должен воспитывать учащихся патриотичными по отношению к государству».
«Лояльность» — категория иррациональная и правовому определению поддается плохо.
Глава Министерства образования и науки Марите Сейле попыталась: «Я думаю, что лояльность — это уважительное отношение к государству и любой честный труд в его пользу. Лояльность по отношению к Латвийскому государству означает действия и поведение, поддерживающие латвийскую национальную независимость, территориальную целостность, демократическое государство и латышский язык как единственный государственный, а также другие нормы в соответствии с Конституцией Латвийской Республики». Ключевое тут — «я думаю».
Иррациональность самого понятия не смутила Конституционный суд Латвии, и он в аккурат в Рождественский мир признал требование лояльности к педагогам соответствующим конституции. Решение окончательное и обжалованию не подлежит. Мотивировка решения прекрасна: общение учащегося и педагога происходит главным образом в рамках реализации определенной программы обучения. При этом важен и личный пример педагога. Таким образом, педагог оказывает значительное влияние на учащегося также в повседневном общении и обязан быть лояльным к Латвийскому государству и его Конституции.
Признаки эксперимента налицо: в Литве — госслужащие и государственная тайна, в Латвии — учителя и патриотическое образование, а в Эстонии уже можно ожидать интегрального «искоренения нелояльности».
К очевидным итогам года следует также отнести сложившийся кооператив русских европарламентариев из Прибалтики Татьяны Жданок, Андрея Мамыкина (Латвия) и Яны Тоом (Эстония). Чуть менее очевидно участие в этом кооперативе Виктора Успасских (Литва).
Эффект получился неожиданный: избиратели совершенно не привыкли к тому, что кто-то из депутатов может работать в их интересах, и работать столь интенсивно и ярко (интенсивность работы Татьяны Жданок — величина постоянная, а Мамыкин и Тоом — новички в Европарламенте). Благодаря этому кооперативу у Прибалтики, в частности, впервые появились черновики альтернативной внешней политики. Перечислять все инициативы упомянутых евродепутатов — места не хватит, но на реакциях на их деятельность в Латвии и Эстонии стоит остановиться отдельно.
Реакции эти, как и следовало ожидать, пошли строго негативные, но одновременно и растерянные. Поскольку до начала работы этого кооператива о евродепутатах в самих странах Прибалтики, как правило, ничего не было слышно. Или почти ничего.
Представительство Эстонии в ЕС. Лояльные (пробу ставить негде) «коллеги по цеху», т. е. европарламентарии из Прибалтики, избранные от других партий и откровенно блеклые на ярком фоне «кооператива», тоже, как могут, вставляют палки в колёса. Так, в частности, Мамыкин описывает на своей ленте в Facebook, как евродепутаты Артис Пабрикс (Латвия) и Тунне Келам (Эстония) пытались торпедировать петицию по негражданам. Безуспешно.
Куда сложнее оказались отношения Мамыкина и Тоом с выдвинувшими их партиями. Так, лидер «Согласия» и мэр Риги Нил Ушаков назвал выдвижение Андрея Мамыкина в Европарламент «ошибкой», а Яна Тоом из-за своих летних экспериментов со «Списком Сависаара» и мятежом «трех сестер», которые она оборвала резко и без внятных объяснений, вынуждена была половину осени стоять у агитационной палатки «центристов», доказывая, что она «своя».
Лояльная если не режиму, то партии.
Итого в политическом «русском секторе» Эстонии и Латвии сложилось своеобразное троевластие: лояльные «центристы» и «согласисты», аккумулирующие русские голоса на выборах, «кооператив» в Европарламенте, который во многом сам по себе, и политические инициативы «нелояльных» правозащитников и антифашистов. Последние в Эстонии влились в Левую партию и сейчас активно пытаются ее реанимировать.
Вот тут отношения между политиками и правозащитниками разнятся: если в Литве «Социалистический фронт» сам инспирировал (вос)создание Комитета защиты мира Литвы, если Мамыкин крайне активно взаимодействует с (вос)созданным Штабом защиты русских школ в Латвии, то в Эстонии Яна Тоом и правозащитники — это как пьяный и трезвый Довлатов: друг с другом не знакомы. Хотя еще совсем недавно довольно плотно взаимодействовали.
Причиной тому, по всей видимости, прекращение затянувшегося на долгие годы окопного сидения «центристов» в парламентской оппозиции и крах столь же многолетнего правления «реформистов», в результате чего «младоцентристы» не только ритуально пожрали тело своего отца-основателя Эдгара Сависаара, но и возглавили правительство.
За год, что «центристы» у власти, выяснилось, что хрен редьки не слаще, и эстонские политологи всё чаще отмечают сущностное сходство «младоцентристов» с «реформистами». По сути же, и те, и другие — политические бройлеры. Лояльные, но уже «вашингтонскому обкому». Поскольку ярлыки на княжение раздает он.
Особенно тягостно смотреть на то, что «центристы» ничего не делают и не собираются делать с доставшимися им в наследство законодательными завалами. Достаточно сказать, что в результате деятельности «реформистов» и IRL обычным законодательством нивелированы все конституционные права национальных меньшинств Эстонии, т. е. основных избирателей «центристов».
Вот избирателям-то им и быть бы лояльными, но это не в традициях Прибалтики. Выправление указанных юридических загогулин — прямая обязанность «центристов» перед своими избирателями, но никакого стратегического видения в этой части у «центристов» нет. Правда, есть новое оправдание: если раньше ничего нельзя было сделать, потому что они в оппозиции, то сейчас нельзя потому, что они в коалиции. С теми же IRL. И социал-демократами.
Т. е. в теории на сегодняшний день в Эстонии работает наиболее «левое» правительство из всех лояльно-возможных.
На фоне рассмотрения в Европарламенте петиции о правах неграждан особенно выпукло за последний год обозначился тот факт, что гражданство в Эстонии и Латвии — это не статус и не состояние, а привилегия. «Выпуклость» обеспечили призывы лишить гражданства как Тоом, так и Мамыкина.
К очевидным итогам года также следует отнести всё ужесточающуюся русофобию и нагнетание военной истерии, особенно перед совместными учениями России и Белоруссии «Запад-2017». В связи с этим следует отметить оставшуюся в тени инициативу Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) по созыву экспертной группы, которая займется разработкой тематики «гибридной войны». Об этом сообщил член ПАСЕ из Латвии Борис Цилевич. С одной стороны, хорошо, что кто-то займется определением этой навязшей в зубах невнятицы. С другой стороны, плохо, что этим займется ПАСЕ.
