В странах ЕС проходят выборы в Европарламент. На них ожидают триумфа крайне правых партий. Как европейские выборы изменят Европу и что с ней будет дальше, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал немецкий политолог, заместитель директора Берлинского центра изучения Восточной Европы Дмитрий СТРАТИЕВСКИЙ.
— Г-н Стратиевский, с 23 по 26 мая в Евросоюзе проходят выборы в Европарламент. Какие альтернативы современному устройству ЕС предлагают евроскептики и нужно ли что-то менять в принципе?
— Солидной альтернативы с продуманной программой евроскептики и примыкающие к ним политические силы не выражают.
Кроме того, часто происходит манипуляция фактами, «фэйк-ньюс». Допустим, Германия является не только политическим и экономическим мотором Евросоюза, но и тем государством, которое выигрывает от единой Европы и от евро как единой валюты. Немецкие же скептики, в частности «Альтернатива для Германии», пытаются представить Германию в качестве страны, которая проигрывает от единой Европы, что неверно. Обычные экономические выкладки, известные всем статистические данные опровергают эту позицию.
Хотя, безусловно, Евросоюз в нынешнем его состоянии не является какой-то священной коровой, к которой нельзя прикасаться. Необходимо провести реформы, многое нужно изменить.
Но сама по себе идея наднационального крупного объединения до сих пор является привлекательной и интересной. Потому что Евросоюз, при всех его минусах, — это самое успешное наднациональное объединение в истории человечества.
— Как бы Вы могли прокомментировать заявление президента Франции Эммануэля Макрона относительно того, что ряд государств Восточной и Центральной Европы надо вывести из Шенгенской зоны?
— Это скорее было эмоциональное заявление, потому что, безусловно, никого выводить из Шенгена не нужно.
В рамках ЕС, по моему мнению, должны существовать определенные системы санкционирования государств или правительств, которые не выполняют возложенные на себя обязательства.
— В Эстонии ультраправая партия ЭКРЕ вошла в этом году в правящую коалицию, создав некоторый прецедент для ЕС. Стоит ли ожидать подобные явления в объединенной Европе, или же это единичный прецедент?
— Так как я не специалист по эстонской политике, мне тяжело оценить ситуацию с ЭКРЕ. Но, по крайней мере, в партиях «Старой Европы» правые радикалы, ультраправые, на мой взгляд, не смогут войти в правительство.
В ряде государств «Старой Европы», в частности в Австрии и Италии, у власти находятся или находились коалиции правоконсервативных партий и правых популистов, но я бы не назвал членов этих коалиций «неонацистами».
Вхождение в правящую коалицию настоящих ультраправых, на мой взгляд, в данный момент маловероятно. Хотя многое зависит от экономической ситуации.
Проблема состоит в том, что среди избирателей существует значительная группа людей, предпочитающих простые ответы на сложные вопросы. И если резко ухудшается экономическая ситуация в стране, то возможен и дальнейший рост популярности ультраправых сил. К сожалению, это связанные между собой явления.
— Какие факторы все же влияют на рост националистических и евроскептических настроений в ЕС в целом? Рост их популярности — это тенденция или все же временное явление, и в будущем последует снижение популярности?
— Всегда тяжело говорить о средней температуре по больнице. Это своего рода график, где есть подъем и падение.
Я не буду в долго- и среднесрочной перспективе сбрасывать правый популизм как таковой со счетов. То есть я не буду говорить, что через 5 лет у нас не будет правопопулистских партий либо они будут крайне малозначимыми. Но их результаты, как правых, так и левых популистов, пожалуй, крайне зависимы от общего развития политической и экономической конъюнктуры в стране. Намного больше зависимы, чем у демократических партий, утвердившихся в странах ЕС. Поэтому рейтинг популистов будет всегда так или иначе колебаться. Для Германии — в пределах 10–12%.
— Не считаете ли Вы, что рост влияния партий, использующих неонацистскую риторику, является слабым местом демократии Евросоюза?
— Любой человек демократических взглядов всегда выступает против подобных заявлений. Но в Германии фактически не существует партии, которая прямо выражает какие-либо неонацистские призывы. Как известно, это у нас наказывается законом, такая партия немедленно будет запрещена.
В Германии есть партия, которую можно назвать неонацистской: это так называемые национал-демократы, НДПГ. Но эта партия и подобные ей пытаются в какой-то завуалированной форме намекнуть избирателю о своей приверженности неонацистской риторике. Безусловно, такие партии должны жестко преследоваться, но это немного иное, нежели прямые призывы неонацистского толка, восхваление нацизма и так далее.
Правый популизм — это несколько другая ситуация. Так или иначе, правопопулистскую или правую риторику поддерживают до 20% людей. Что касается неонацизма в чистом виде, то его крайне мало — доли процента.
— Стоит ли на повестке дня выборов в Европарламент тематика отношений с РФ?
— Да, но это не определяющий вопрос. Достаточно проанализировать программы политических партий, выступления лидеров списков партий в Европарламент, главные темы — это комфортное переустройство, какие-либо реформы внутри самого Евросоюза.
ЕС сейчас направлен скорее вовнутрь, чем вовне. Безусловно, говорится об отношениях с Россией, США, Китаем, но эти темы в данный момент — не доминирующие.
