На выборах в латвийский Сейм партия «Согласие», за которую голосуют преимущественно русскоязычные граждане, набрала больше всего голосов — почти 20%. Но это отнюдь не лучший ее результат. К тому же победу «Согласия» уже называют пирровой: учитывать ее интересы при формировании нового правительства никто не собирался и не собирается. О том, выберется ли «Согласие» из такого незавидного положения, есть ли у русских Латвии шансы на защиту своих интересов и какая роль в политической системе остается у Русского союза, аналитическому порталу RuBaltic.Ru продолжает рассказывать профессор, доктор философии, доцент факультета социальных наук Латвийского университета Юрис РОЗЕНВАЛДС.
— Г-н Розенвалдс, существует мнение, что «Согласие» само выбрало для себя нишу изолированной политической силы и даже не пытается с кем-то взаимодействовать. Можете согласиться?
— Доля истины в этом утверждении есть. Надо признать, что «Согласие» уже было в шаге (или в паре шагов) от попадания в правительство. Я говорю о событиях 2011 года. Референдум по языку имел для «Согласия» катастрофические последствия. Он поставил партию перед нелегким выбором.
Она могла попытаться заполучить симпатии латышских избирателей, повернувшись спиной к своему традиционному электорату. Из этого вытекала очень невнятная позиция «Согласия» по вопросу государственного языка.
Я не говорю, что это было проявлением глупости. Напротив, такая позиция была обусловлена объективными причинами. Нужно понимать, что у латышей есть некий пунктик (причем очень серьезный) по вопросу языка. Это их идея фикс.
Латышский язык волнует латышей гораздо больше, чем, к примеру, литовский язык — литовцев. Я думаю, это и подкосило «Согласие».
Сегодня эта партия снова ориентируется почти исключительно на русский и русскоязычный электорат, а это 20–25%. Вот и все! За эту границу они выйти не могут.
С другой стороны, «Согласие» не может избежать некоторых объективных трудностей. Речь идет, прежде всего, о Риге (мэром Риги является лидер «Согласия» Нил Ушаков — прим. RuBaltic.Ru). Когда ты находишься у власти больше восьми лет, у тебя накапливаются, скажем так, не очень приятные моменты.
Часто доводится слышать об улице Кришьяна Барона в Риге, где был сделан некачественный ремонт. Возникают скандалы вокруг выдвиженцев от «Согласия» на какие-то должности в муниципальных учреждениях. Все это накапливается и приводит к уменьшению той части латышского электората в Риге, которая в силу социально-экономической политики «Согласия» за него голосовала.
После известного взлета до 31 мандата в Сейме «Согласие» опустилось до 23. Примерно таков его сегодняшний потенциал.
Кстати, латышские партии в некоторой мере подыгрывают «Согласию», ведь они на русскоязычных избирателей вообще не претендуют. Они делят между собой латышский электорат. Вот и получается, что Сейм раздроблен: 23 мандата — у «Согласия», а у остальных — 16, 16, 13, 13, 11 и 8 (KPV LV и Новая консервативная партия — по 16 мест, либеральное объединение «Для развития/За» и Нацобъединение «Всё для Латвии!» — «Отечеству и свободе/ДННЛ» — по 13, Союз «зеленых» и крестьян — 11 мест, «Новое Единство» — 8).
Что в этой ситуации делать «Согласию»? Легко сказать, но трудно исполнить: нужно удерживать русскоязычных избирателей и бороться за голоса латышей.
— При этом ситуация осложняется еще и тем, что многие русскоязычные в последнее время тоже не хотят голосовать за партию «Согласие», поскольку не видят в ней силу, способную реально отстаивать их интересы.
— С одной стороны, Вы правы. Посмотрите на «Русский союз Латвии» (РСЛ) — он вырос, он получил больше голосов. Небольшая радикальная часть избирателей «Согласия» предпочла поддержать РСЛ.
Но, во-первых, где он сейчас? Во-вторых, давайте зададимся вопросом, способен ли РСЛ защищать интересы русских людей в Латвии? И что вообще это значит? Как защищать? Можно уйти в жесткую оппозицию и на все инициативы власти говорить «нет», но вряд ли это даст результат.
«Согласие» же может сыграть некую смягчающую роль.
В любом случае я думаю, что будущее не за этнически ориентированными партиями. Мы должны прийти к какой-то другой системе координат, в которой этнический фактор не будет иметь большого значения.
Но это, полагаю, произойдет нескоро.
— В 2010 году в Сейм прошли пять партий, в 2014 — шесть партий, а сегодня их уже семь. С одной стороны, появляется больше вариантов для создания правящей коалиции. С другой — каждый из семи игроков тянет одеяло на себя. Электоральная раздробленность помогает или, наоборот, осложняет процесс поиска компромиссов?
— Дело тут даже не в количестве партий. Вопрос нужно ставить иначе: есть ли в числе этих семи партий действительно большие игроки? О «Согласии» мы уже сказали, но эта партия в парламенте остается изолированной.
Среди остальных нет ярко выраженного лидера, какими были в свое время «Единство», Народная партия, «Новое время» и т. д. Обратите внимание: сразу после выборов две партии — Новая консервативная партия и KPV LV — писали свои правительственные программы, а потом к ним добавилась и «Развитию/За!».
Но мне кажется, что и сами избиратели не до конца знают, чего они хотят.
С одной стороны, они хотят перемен и голосуют за новые партии. С другой стороны, «старым» партиям (тем, которые сейчас в коалиции) латвийцы «красные карточки» не показали. Просто отправили их в конец очереди, так сказать.
13, 11 и 8 — таков их результат (Нацобъединение «Все для Латвии!» — «Отечеству и свободе/ДННЛ» также получило 13 мест, «Союз "зеленых" и крестьян» (СЗК) — 11 мест, «Новое Единство» — 8 — прим. RuBaltic.Ru). Из 14 действующих министров, включая премьера, 11 оказались в Сейме. Получается весьма противоречивая ситуация, которая и приводит к тому, что сформировать правительство достаточно трудно.
— Граждан Латвии не раздражает то, что они никак не могут получить новое правительство, а Сейм — приступить к работе?
— Сейм — это уже другой вопрос. Думаю, он вот-вот заработает. Уже избран президиум и заканчивается, насколько я знаю, процесс формирования комиссий. Если это так, то парламент может исполнять свои обязанности.
Формирование правительства вызывает у некоторых иронию, люди могут шутить на тему того, кто нас будет поздравлять с Новым годом и Рождеством. Вполне возможно, что это все еще будет [нынешний премьер-министр Латвии Марис] Кучинскис.
Конечно, это не самое страшное, что может быть, но хотелось бы ускорить процесс.
