Завершились первые сто дней правительства Эстонии, начавшего свою работу в середине апреля. Среди важнейших приоритетов работы политиков оказались экономика, безопасность и социальные проблемы. Портал RuBaltic.Ru поинтересовался, насколько эффективными оказались первые шаги кабмина, у политолога, профессора кафедры европейских исследований факультета международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета Николая МЕЖЕВИЧА:
- Николай Маратович, новое эстонское правительство работает уже сто дней. Какие предварительные итоги можно сделать?
- Пожалуй, лучше начать с оценки деятельности правительства в эстонской прессе. Очень показательной является понедельничная статья в издании «Postimees». Большинство вопросов, которые обсуждались на заседании парламента в связи с первыми 100 днями работы, были связаны с внешним контекстом. Постепенно становится очевидным, что сам факт развития Эстонии зависит не столько от самой страны, сколько от многочисленных внешних факторов. Эти факторы разнообразны – например, российский, финский. На первые сто дней работы правительства пришлась констатация очевидного: экономические трудности России и Финляндии разные, а последствия для Таллина — одинаковые. В частности, резкое сокращение числа туристов в Эстонию. Словом, степень зависимости становится все более и более осознанной. А тут уже начинается очевидный тупик: политика ведет за собой экономику в то время как у Эстонии эта политика явно антироссийская. Эстонцы не очень корректны даже по отношению к своим соседям. Имею в виду споры с Финляндией по поводу СПГ, многочисленные сложности в проекте Rail Baltica.
К правящим Эстонии медленно приходит понимание того, что развитие отношений по линии Таллин-Брюссель — еще не все, есть и множество иных значимых направлений. К примеру, ряд местных экспертов указывает на уменьшение российского транзита, что делать? Нам с вами вывод очевиден — попытаться аккуратно восстанавливать отношения с Россией.
Сегодня в Эстонии сказать «а» — признать факт ослабления связей с востоком — можно. А сказать «б» — подумать о взаимосвязи экономики и политики, как улучшать контакты на востоке — нельзя.
Стоит отметить, что страна таким образом загнала себя в ловушку. Сейчас весь мир обсуждает китайский фактор — Новый шелковый путь, инвестиционные проекты и пр. По-моему, даже для слепых и глухих стало очевидным, что Китай становится одним из двух-трех ведущих центров мира. Начинаются разговоры о китайском транзите. Чудесно. Непонятно только одно, как китайский транзит доберется до Эстонии, минуя территорию России? Страна фактически отрезала себе потенциальное весьма хлебное место у мощнейшего пирога китайских транзитных перевозок.
То есть нужна некая попытка понять, что же будет дальше после нынешних санкций и ужесточений — как будет развиваться экономика Эстонии? Когда мы говорим об эстонской экономике, есть одна проблема. Мы не понимаем ее масштабов. Могу сослаться даже на своих старших студентов-магистрантов. Они меня спрашивают: «Ну уволили в одном из регионов страны чуть больше 400 человек, ну и что?». Если бы такое количество людей уволили в промышленном комплексе Санкт-Петербурга, это было бы проблемой, но ее никак нельзя было бы назвать серьезной. А для северо-востока Эстонии данный случай ознаменуется резким скачком безработицы.
То есть поиск новых путей развития, механизмов и ресурсов объективно заставляет смотреть на восток. Но любой несанкционированный взгляд в ту сторону карается отлучением от большой политики. В Эстонии есть, как минимум, два человека, которые могут позволить себе это. Экс-премьер Тийт Вяхи и Эдгар Сависаар. Именно поэтому они на периферии политической жизни, но их влияние настолько велико, что закрыть им рот, не пустить в прессу и на ТВ невозможно. На выжженном ландшафте прослеживаются одинокие вершины, которые говорят, что разрыв экономических отношений с Россией явно не в интересах Эстонии. Но в ответ не просто тишина, а почти констатация факта, что стране не нужно развитие отношений с большим соседом.
- Есть ли хоть малая доля вероятности того, что здравый смысл возобладает и отношения с Россией хоть как-то изменятся в лучшую сторону?
- Моя точка зрения заключается в том, что я этого уже не увижу. Ну, не живут люди как гигантские черепахи, например, по сто-двести лет.
- Но если отвлечься от российского фактора — работа правительства была ориентирована на 5 приоритетов: укрепление безопасности Эстонии, развитие экономического роста и снижение налогов на рабочую силу, государственная и административная реформа и смягчение ситуации с упадком регионов. Как справляются политики, на ваш взгляд?
- А никак. Надо отметить, что сам государственный аппарат в Эстонии достаточно небольшой и эффективный. То есть оптимизация, к которой могут прибегнуть, например, Россия или Китай за счет реформы аппарата управления, в Эстонии тоже теоретически возможна, но результатов не даст.
Снижение налогов? Великолепно! Но тут же появляется обратная сторона медали — а за счет чего наполнять бюджет? Особенно в условиях весьма непредсказуемой ситуации с бюджетом ЕС.
Что касается вопроса об укреплении безопасности Эстонии, моя позиция не изменилась. Хотя бы просто прагматичные отношения с Россией. По примеру российско-финской модели. Там предостаточно своих проблем, но все-таки. Если устраивать конкурс в регионе Балтийского моря, то с точки зрения безумности внешней политики Литва на почетном первом месте, а далее следует Эстония.
- В начале лета в эстонском регионе Ида-Вирумаа в связи с падением спроса на определенную продукцию начались массовые сокращения, о которых Вы уже упомянули вскользь. Страна планировала обратиться за помощью к ЕС. Как Вы полагаете, это — отдельный случай или экономику страны ждут новые испытания?
- Случай это не отдельный, таких испытаний много. О каких-то молчат, о некоторых нет. Впрочем, если Брюссель и Центробанк будут реагировать на каждый сбой на уровне 420 человек, то они станут походить на пожарную команду, которая должна одновременно потушить 10 000 пожаров на всем пространстве от Лиссабона до Нарвы.
Таких пожарных команд нет, извините. Не изобрели еще. Поэтому Эстонии придется справляться самой.
А вот как они это сделают — вопрос.
- В июне правительство страны выделило 40 миллионов евро на обновление военных баз для приема союзников НАТО, заключило соглашение с США об использовании военных объектов на территории страны. Как далеко может зайти это активное взаимодействие?
- Есть основополагающий акт России и НАТО, который в общем-то препятствует превращению Эстонии, Латвии и Литвы в непотопляемые авианосцы блока.
Но развитие инфраструктуры блока идет и будет продолжаться. Местное правительство можно понять в том смысле, что сами они могут лишь провоцировать конфликт, а обороняться в случае эскалации — нет.
Так почему бы не отдать свои уже давно пустующие земли под военные базы? Тем более, мы знаем, что американский солдат за рубежом дает работу, как правило, 3-4 местным жителям.
- Часто приходится слышать о Нарве как о возможном очаге эскалации российско-эстонского конфликта. Есть ли причины для опасений, как Вы считаете?
- Причин для опасений нет. Нарва могла бы быть примером взвешенного компромисса свободной экономической зоны на эстонско-российской границе, находясь в пределах Эстонии, разумеется. Именно так видели роль Нарвы руководители местного самоуправления в 1993 году, когда они устроили там референдум. Он прошел, однако Таллин признал результаты ничтожными, выкрутил руки, угрожал военным вторжением. И вот совсем недавно один из политиков той эпохи сказал, что зря мы так поступили с Нарвой и надо было помочь. Но поезд, как говорится, ушел. Нарва вычищена от людей, которые могли бы занять активную позицию, доказать, что в интересах самой Эстонии городу нужна определенная культурная, языковая автономия. Однако пока этого не получается.
- В рамках всеобщей помощи ЕС беженцам Эстония планирует в течение года принять около 150-160 человек. Данный факт вызывает недовольство местных жителей. Может ли это привести к росту напряжения в стране? Будет ли увеличиваться поток мигрантов в страну, как Вы думаете?
- Безусловно, мигранты появятся и напряженность будет расти, но очень медленно.
Невозможно быть в ЕС, получать все преференции, но не выполнять никаких обязанностей.
Льготный режим, которые страны Балтии имели в СССР (у них были все права, но далеко не все обязанности, как у остальных республик), закончился. 160 беженцев — минимум. На самом деле речь идет о гораздо более крупных цифрах, а это — только первые ласточки.
