Вашингтон проигнорировал объявление очередного референдума о вхождении Пуэрто-Рико в состав США. Карибский остров раз за разом пытается стать 51-м американским штатом, а в США Пуэрто-Рико каждый раз дают от ворот поворот. Империям XXI века невыгодно присоединение отсталых окраин. По этой причине Брюссель отказывается даже обсуждать перспективы вступления в ЕС стран «Восточного партнерства», а Москва с ироничным презрением реагирует на вечные россказни стран Прибалтики о том, что Россия их оккупирует.
Последние сто лет остров Пуэрто-Рико в Карибском море с тремя миллионами жителей безуспешно пытается стать штатом США. За последние полвека в Пуэрто-Рико прошло пять референдумов о вхождении в состав Соединенных Штатов Америки. На последнем референдуме 2017 года за присоединение к США высказались рекордные 97% пуэрториканцев.
Ответом «дяди Сэма» на домогательства знойной южной страны-соседки всегда было холодное равнодушие. Соединенные Штаты последовательно игнорировали все волеизъявления Карибского государства. В одних случаях указывалось, что явка на референдуме слишком мала, чтобы говорить о его итогах.
В других вовсе признавалось, что Пуэрто-Рико недостаточно развит для того, чтобы претендовать на статус североамериканского штата.
На острове нищета, 40% пуэрториканцев живут за чертой бедности, экономики нет практически никакой, государственный долг огромен и во всех сферах жизни царит криминал.
Однако Пуэрто-Рико не пасует перед холодным приемом и идет на новый штурм Вашингтона. На этой неделе островная столица Сан-Хуан объявила о подготовке на осень нового референдума о вхождении Пуэрто-Рико в состав США.
На Капитолийском холме попросту отказались высказываться по этой инициативе. «Без комментариев», — отрезала представитель американского Минюста в ответ на просьбу прокомментировать возможное вхождение Пуэрто-Рико в состав США.
История с домогательствами маленького карибского острова до глобального гегемона могла бы остаться локальным геополитическим анекдотом, если бы не характеризовала тенденцию.
Расширение территории в XXI веке перестало быть для великих держав самоцелью и не воспринимается ими как престижное поведение и доказательство своей мощи.
Ключевым становится вопрос, о какой именно территории идет речь. Президент США Дональд Трамп год назад загорелся идеей купить у Дании Гренландию, а вот Пуэрто-Рико проходит у него по категории «вонючие дыры» (shitholes). Таким термином Трамп полтора года назад обозвал соседние страны Центральной Америки, которые поставляют в США нелегальных мигрантов.
Впрочем, дело, как обычно, не только в Трампе. Притязания Пуэрто-Рико на присоединение к «американской мечте» отвергали и администрация Барака Обамы, и все другие американские администрации. И республиканцев, и демократов.
Несчастному острову просто нечего предложить Вашингтону. Из природных ресурсов у него бананы, основной вид деятельности — уборка сахарного тростника. При этом сахарные заводы по большей части закрылись.
По сути, вопрос стоит о том, что США должны брать Пуэрто-Рико на свой баланс и вытаскивать из болота тотальной нищеты и депрессии, не получая за это ничего, кроме абстрактных соображений национального престижа. Немудрено, что в Вашингтоне от заигрываний Сан-Хуана раздраженно отмахиваются.
Примерно так же в Москве каждый раз прыскают в ладошку, когда слышат разговоры, что Россия намеренна оккупировать страны Прибалтики.
Возникает тот же вопрос, что у американцев с Пуэрто-Рико: какую ценность представляют собой Литва, Латвия и Эстония, чтобы Россия силой включала их в свой состав?
Это такие же бантустаны — только северные. Трудоспособные работники разъехались по Англиям и Ирландиям, основу населения составляют недееспособные пенсионеры, которых надо кормить и лечить, промышленность развалена, экономика нежизнеспособна без внешних вливаний.
И ради такого «лакомого кусочка» Россия пойдет на грандиозный кризис в международных отношениях? Рискнет военным столкновением с НАТО, чтобы заполучить в свой состав «токсичный актив»?
В 1940 году, когда Литву, Латвию и Эстонию присоединили к СССР, мотивы Москвы были понятны. Для Советского Союза стало вопросом жизни и смерти отодвинуть границу на запад накануне неизбежного столкновения с Гитлером.
Но теперь-то?
Можно возразить, что Прибалтика имеет стратегическое значение для России из-за дислокации там, на российской границе, войск НАТО. Это правда, только развертывание войск НАТО в странах Балтии произошло как раз под предлогом опасений последних по поводу надвигающейся российской агрессии.
То есть «абрамсов» в Прибалтике еще не было, природных ресурсов, успешной экономики, научно-технологического потенциала и многочисленного пророссийского населения уже не было, а Россия все-таки собиралась оккупировать Эстонию, Латвию и Литву.
Остается в силе тот же вопрос: на что ей сдались эти выморочные страны?
Свидетели секты грядущего российского вторжения в ответ выдают антинаучный бред о том, что Россия — империя, а империям свойственно расширяться, потому что природа любой империи — перманентное увеличение территории, это закон природы…
На логику и рациональность это религиозное учение Восточной Европы о «русской угрозе» даже не претендует. В неизбежность российской агрессии надлежит верить так же, как во второе пришествие. Потому что Россия — империя.
Однако современные империи повсеместно отказываются от расширения территории за счет соседних отсталых окраин, которые их ослабят, а не усилят.
Если рассматривать Соединенные Штаты как империю (а их не так давно было модно называть либеральной империей), то нежелание увеличивать территорию за счет Пуэрто-Рико — характерный пример. Вашингтону достаточно того, что соседний остров и так полностью подконтролен и имеет статус ассоциированного государства, в котором верховная власть принадлежит Конгрессу США.
Такая же история у Евросоюза (его некоторые исследователи тоже считают имперской структурой нового типа), который отказывается говорить о перспективах полноценной европейской интеграции стран «Восточного партнерства».
Эта программа работает на то, чтобы вовлечь постсоветские страны в европейскую сферу влияния, но не пустить их в ЕС.
Контролировать, управлять, выкачивать из них ресурсы, но не давать бывшим советским республикам права в голоса в Брюсселе и не брать на себя обязательств по их поддержке. Потому что включение в состав ЕС Украины, Беларуси или Молдовы невыгодно европейцам.
Наконец, если считать современную Россию империей, то за последние десятилетия стремление войти в состав РФ выказывали Южная Осетия, Приднестровье, республики Донбасса, эстонское Принаровье. Москва все возможности расширения территории проигнорировала.
Крым — исключение, которое подтвердило правило. Его желание воссоединиться с Россией было одобрено из-за угрозы стратегической безопасности, возникшей после государственного переворота в Киеве, когда Москва признала опасность выдворения Черноморского флота РФ из Севастополя и захода на его базу кораблей НАТО.
Если Запад не создает России стратегических угроз в ее ближнем зарубежье, то постсоветские окраины Москве не особо важны и не особо нужны.
Поэтому та же Прибалтика из кожи вон лезет, чтобы Запад на ее территории создал России такие угрозы.
