Президент США Дональд Трамп представил кандидата на должность посла Соединенных Штатов в Республике Беларусь. Им стала заместитель госсекретаря США по делам Западной Европы и ЕС Джули Фишер, ранее работавшая в Грузии и на Украине. К приезду Фишер американцы построят в Минске новое посольство и уже подыскивают будущую площадку для своей резиденции. США собираются расширять свое присутствие в Беларуси, потому нынешний тесный особнячок на улице Старовиленской им уже не подходит. Чем может быть чревато увеличение американского присутствия для Беларуси и белорусско-российских отношений?
До недавнего времени американское представительство в Беларуси было, пожалуй, самым скромным на постсоветском пространстве. Посол США в республике отсутствует с 2008 года, а количество сотрудников диппредставительства было ограничено сначала до пяти, а потом до десяти человек.
В прошлом году министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей объявил о снятии ограничений на количество американских дипломатов, и сегодня возвращение американского посла в Минск — вопрос ближайшего времени. Все это происходит на фоне явного потепления белорусско-американских отношений: в последние месяцы в Минск зачастили американские гости, в том числе весьма высокопоставленные, включая госсекретаря Майка Помпео и Джона Болтона, бывшего советника президента Дональда Трампа.
В России эти маневры нередко трактуются в духе геополитического разворота Минска на Запад, в чем Беларусь регулярно упрекают как минимум с 2014 года, когда белорусское руководство заняло достаточно двусмысленную позицию в украинском конфликте и уклонилось от поддержки Москвы.
Примерно с этого же времени начинаются видимая активизация белорусско-американских контактов и потепление двусторонних отношений.
Что ж, обольщаться по поводу намерений американцев в Беларуси вряд ли стоит.
В отношении республик бывшего СССР Вашингтон проводит последовательную линию «разделяй и властвуй», направленную на провоцирование отчужденности и даже враждебности между ними и недопущение возрождения на постсоветском пространстве мощного геополитического центра.
Вот и в случае с Беларусью американцы проявляют активную озабоченность поддержкой суверенитета и независимости, понимая их весьма однобоко — как суверенитет от России и даже в ущерб России.
Вряд ли этого не понимают в Минске. Тем не менее геополитический флирт с Вашингтоном набирает обороты, и белорусская сторона в этой игре в «кошки-мышки» рассчитывает на определенный выигрыш для себя.
Конечно же, одной из причин этого является кризис белорусско-российских отношений.
По большому счету, Беларусь ступила на ту же тропу, по которой пошли многие другие республики еще в 1990-е годы. Распад СССР поставил постсоветские государства в двусмысленное положение. С одной стороны, быстро выяснились экономическая несамодостаточность большинства из них и необходимость сохранения кооперации с Россией. С другой — постсоветские элиты, вкусив самостоятельности, боялись вновь оказаться в политической зависимости от Москвы, что стало одной из главных причин торможения и саботажа интеграционных процессов на постсоветском пространстве.
Геополитическая асимметрия постсоветского пространства очевидна. Россия по территории, населению и совокупному экономическому потенциалу превосходит все остальные республики, вместе взятые. Этот перекос является прямым следствием того административно-территориального деления, которое сложилось в советский период.
Понимая дисгармоничность созданной ими конструкции, большевики попросту лишили крупнейшую республику, РСФСР, какой-либо административной самостоятельности, осуществляя управление ею напрямую из союзного центра.
В результате складывалась двусмысленная ситуация — Россия была то ли негласной метрополией СССР, то ли, наоборот, самой дискриминируемой и угнетаемой в пользу национальных окраин частью государства.
Этой ситуацией в свое время воспользовался Борис Ельцин, настоявший на создании автономного российского центра власти наравне с союзным. Результат известен — возникла ситуация двоевластия, которая очень быстро привела СССР к гибели.
В постсоветских условиях бывшие союзные республики охотно шли на экономическую кооперацию с Россией, но старались избегать любых политических обязательств. Более того, во имя укрепления политического суверенитета новые государства начинали активно вовлекать в свои дела внешних игроков — Европу и США.
Классический пример — «многовекторная» политика Украины времен Леонида Кучмы, когда на фоне тесной экономической кооперации с Россией шла активная «накачка» украинского национализма, а страну наводнили западные НКО.
Именно тогда украинское посольство США превратилось в координирующий центр для всех политических сил и движений, работавших на окончательный отрыв Украины от России.
Аналогичную политику проводила и Грузия времен Эдуарда Шеварднадзе.
Беларусь, где изначально не было сильного националистического движения, а культурная дистанция от России была минимальной, стала исключением из этого общего правила и пошла не только на экономическую, но и на политическую интеграцию с Россией в рамках Союзного государства. При этом Минск оказался в политической конфронтации с Западом, что надолго затормозило разворачивание сети западного влияния в республике.
Однако, как и в случае с другими постсоветскими республиками, для Минска в отношениях с Россией было важным не допустить односторонней зависимости. Именно поэтому белорусская сторона всегда настаивала на принципах равенства двух государств, что было закреплено и в договоре о создании Союзного государства. Но как реализовать это на практике, учитывая разновеликость двух государств, так и осталось невыясненным.
В результате строительство Союзного государства заморозилось практически на нулевой стадии, а двусторонние отношения свелись к череде конфликтов «хозяйствующих субъектов».
Невозможность устраивающего Минск формата интеграции закономерно подталкивала Беларусь на тот же путь «многовекторности», на который намного раньше ступили другие постсоветские республики.
Конечно, это не означает, что Беларусь обязательно придет к тем же результатам, что Украина или Грузия. Показателен в этом плане пример Армении, где на сегодняшний день действует одно из крупнейших американских посольств, а армянская диаспора в США оказывает сильное влияние на положение дел в республике. Казалось бы, все предпосылки для превращения Армении в самую проамериканскую республику бывшего СССР налицо, однако сегодня именно она остается последним геополитическим оплотом России на Южном Кавказе.
Объективные геополитические ограничения не дают Еревану иного выбора, кроме как оставаться под военным зонтиком России и лишь весьма ограниченно балансировать российское влияние американо-европейским присутствием.
Кроме того, пример тех же Грузии и Украины выглядит весьма отрезвляющим, чтобы не бросаться с головой в омут «западного выбора».
Беларусь продолжит многовекторную игру, пытаясь балансировать российское, европейское, американское, китайское влияние на своей территории. Однако нельзя забывать, что игра эта весьма рискованная, и многих она привела отнюдь не к тем результатам, на которые они рассчитывали.
