Продолжение. Начало здесь.
Отклонение Сеймом Закона об информировании общества создало опасность открытого конфликта в литовских элитах. Политический класс республики, казалось бы уже приведённый к единому знаменателю алармистской риторикой Дали Грибаускайте, неожиданно продемонстрировал свою неоднородность. Из каких фракций состоит этот класс и какими путями в Литве можно сделать карьеру политика?
Политическая карьера в Литве может быть двух видов: системная и несистемная. Причём понятие несистемного политика в Литве несравненно шире, чем принято в любом другом демократическом обществе. На Западе внесистемными деликатно именуют фриков/маргиналов с ультраправыми или ультралевыми воззрениями, которых их серьёзные коллеги в упор не видят и всерьёз не воспринимают, потому что у них нет ни малейшего шанса быть куда-то выбранными или назначенными. На выборах за маргиналов голосуют десятые процента населения, а их опыта и компетенций не хватит даже на простейшую административную должность.
Совсем другая ситуация в Литве.
В ней внесистемными политиками (на местном политическом языке – «популистами») являются все политики, не относящиеся к двум главным фракциям правящей элиты: социал-демократам и консерваторам – и пытающиеся попасть во власть с помощью, собственно, демократии – побеждая на выборах.
Поскольку демократические институты в постсоветской Литве были частично, но сформированы, чаще всего «популистам» попасть во власть удавалось – вплоть до самых вершин власти. Однако именно потому, что демократические институты в Литве действуют лишь частично, «популистам» никогда не удавалось получить полноценную власть, позволяющую проводить альтернативную Системе политику. Система либо проводила над ними политическую «кастрацию», либо уничтожала.
Первое было сделано с неоднократно побеждавшей на выборах в Сейм Партией труда, которая в итоге стала младшим партнёром по коалиции у социал-демократов и практически лишилась собственного политического голоса. Второе – с основателем и лидером этой партии Виктором Успасских, который был настолько неудобен, самостоятелен и вызывал такое раздражение у консерваторов, что его приручать не стали, а приговорили к тюремному сроку, из-за чего он бежал из Литвы.
Но самый яркий пример, разумеется, - это «сбитый лётчик» Роландас Паксас. Его победа на президентских выборах в 2003 году вызвала системный кризис литовской политики, в результате которого спустя год с небольшим после инаугурации президент Паксас был подвергнут импичменту, а Конституционный суд предусмотрительно запретил ему впредь избираться в президенты, а заодно и в депутаты Сейма.
Характерная деталь: политическую карьеру Роландас Паксас начинал в «Союзе Отечества» - депутатом горсовета и мэром Вильнюса он стал в качестве кандидата от консерваторов. Но затем ушёл из консерваторов, стал проявлять излишнюю самостоятельность, позволял себе идти против системообразующих табу литовской политики: например, боролся против продажи Мажейкяйского НПЗ американцам на посту премьер-министра. Поэтому к победе на президентских выборах Паксас пришёл уже как ярко выраженный «внесистемный популист».
Литовская власть носит идеократический характер, поэтому в Литве можно выиграть выборы, но нельзя удержаться во власти, если ты высказываешься или, тем более, действуешь против «священных коров» правящего класса: «национального возрождения», евроатлантической интеграции, «экспорта демократии» на Восток и пр.
Сам ты при этом можешь быть сколь угодно системен и компетентен, но в случае выступлений против господствующей идеологии это тебя не спасёт. Например, Альгирдас Палецкис – младший представитель выдающейся династии Палецкисов, крупных политических деятелей советской и постсоветской Литвы. Шёл по стопам отца с дедом, делал карьеру в Социал-демократической партии, а затем начал говорить какие-то совершенно недопустимые в литовской политике вещи: что страна пошла не туда, что не такой Литвы хотели те, кто состоял в «Саюдисе» и стоял в «балтийской цепи». В итоге – «экстремист и внесистемный маргинал» с открытыми на него уголовными делами. Другого бунтаря против Системы – выходца из «Союза Отечества – христианских демократов Литвы», бывшего министра иностранных дел и нынешнего посла Евросоюза в Москве Вигаудаса Ушацкаса от клейма маргинала и популиста до сих пор спасала только заинтересованность в нём внешнеполитического ведомства ЕС.
Так что одним лишь демократическим путём политическую карьеру в Литве сделать можно, но «потолок» такой карьеры будет очень низкий: депутат Сейма, мэр города.
Чтобы дойти до вершин власти и удержаться в ней, необходимо быть в командах двух главных игроков литовской политики: социал-демократов и консерваторов. Эти две фракции литовской элиты вместе и образуют правящий класс.
Консерваторы – это группа, объединённая, помимо прочего, мощной идеологией. Чтобы выйти в ней на первый план, нужно всем демонстрировать по всем актуальным вопросам, какой ты правый «ястреб». СО-ХДЛ – своеобразный заповедник неоконсерватизма, которому будет нечего предъявить даже самому твердолобому американскому республиканцу. В том числе поэтому вершин в иерархии консерваторов достиг Андрюс Кубилюс, свободно цитирующий «Дорогу к рабству» Фридриха Хайека, вдохновляющийся светлыми образами Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер и сам сочиняющий идеологические нетленки типа «Стратегии сдерживания России». К таким интеллектуальным высотам и должен стремиться молодой консерватор (это на заметку, например, европарламентарию Габриэлюсу Ландсбергису).
Правда, сегодняшние консерваторы мельчают. Сегодня самое большее, что может предложить партия своему ядерному электорату, – это смехотворные нелепости депутата Расы Юкнявичене. В лучшие времена навязчивая русофобия консерваторов подкреплялась хотя бы антикоммунистическими концепциями советологов из времён «холодной войны». А сейчас - банальная женская истерика.
В любом случае, ниша словесных борцов с «российской агрессией» в литовской политике не просто заполнена, а переполнена.
Но это не значит, что теперь в литовской политике будет востребована карта умеренного, прагматичного подхода в отношениях с соседями и акцентирования на внутренних литовских проблемах: президент Грибаускайте в союзе с консерваторами, прокуратурой и Департаментом госбезопасности эту карту разыграть попросту не позволят.
Раньше-то в литовской политике такое было возможно. Были консерваторы – каунасская элита, но были и социал-демократы – вильнюсская элита, которая переняла идеологию европейской социал-демократии точно так же, как до того переняла идеологию советского коммунизма. Подлинной её идеологией при этом всегда оставался прагматизм. Руководствуясь прагматизмом, эта политическая группа вошла в КПСС, став правящей элитой Литовской ССР под прикрытием институтов советской власти. Затем, когда стало можно, взяла курс на независимость республики. Затем её лидер Альгирдас Бразаускас взял курс на конструктивное и очищенное от идеологии общение с Россией, противопоставив себя тем самым неврастенику Ландсбергису.
Идеальную политическую карьеру в Литовской Республике, в таком случае, сделала её нынешний лидер Даля Грибаускайте.
Вильнюсская школа КПСС, затем административная карьера в независимой Литве под началом Бразаускаса, затем попадание по квоте СДПЛ в Брюссель на должность комиссара ЕС по финансам и бюджету, затем возвращение в Литву на пост президента страны и превращение в Самого Главного Консерватора.
Воспроизвести этот фантастический трудовой путь в нынешних литовских условиях уже невозможно. Правда, в литовской политике объективно наличествует ниша для умеренного и конструктивного политика, способного не поддаться нынешней алармистской истерии и противопоставить себя ей. Однако в нынешней политической ситуации Грибаускайте и компания просто забетонируют в этой нише любого, кто посмеет её занять…
