21 февраля 1995 года в Минске был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Российской Федерацией и Республикой Беларусь. Этот документ можно считать отправной точкой белорусско-российской интеграции. В 1996 году будет подписан Договор о Сообществе России и Беларуси, в 1997 году — Договор о Союзе двух стран и, наконец, в 1999 году — Договор о создании Союзного государства, который является основой белорусско-российских отношений и в настоящее время.
В основе белорусско-российских отношений всегда лежала идея глубинной исторической общности. Эта общность отнюдь не исчерпывается советским периодом и совместной борьбой против нацизма во время Великой Отечественной войны. Связи двух стран являются намного более глубокими и разносторонними и насчитывают тысячелетнюю историю.
Общей колыбелью для русских и белорусов является древняя Русь. Крещение по православному обряду, складывание древнерусского языка — это та первооснова, которая определяет общность культурного кода всех восточных славян.
Впоследствии разные части древнерусского государства оказались в составе разных стран. Северо-восточная Русь объединилась в рамках Московского государства, а белорусские земли на несколько столетий оказались в подчинении Литвы и Польши.
Однако, несмотря на это, на территории современной Беларуси сохранялись русское самосознание и идентичность, а предки белорусов ревностно оберегали свою веру и противостояли экспансии католицизма и полонизации.
В XVII веке, когда давление со стороны католиков и униатов резко усиливается, православные белорусских земель все чаще обращаются за защитой к московскому государю. Когда во время русско-польской войны 1654–1667 гг. русские войска заняли большую часть Великого княжества Литовского, Симеон Полоцкий приветствовал царя Алексея Михайловича как освободителя. В этот период многие представители белорусского православного духовенства, а также мастера и ремесленники переезжают в Москву, где активно участвуют в политической и культурной жизни. Это, в свою очередь, является наглядным свидетельством того, что никаких значимых культурных барьеров не существовало, белорусы и русские по-прежнему воспринимали себя как части единого народа.
В то же время именно с этого периода начинаются осознанные попытки различных западных игроков противопоставить разные группы восточных славян друг другу, разделить и обособить их.
В первую очередь в этом была заинтересована Речь Посполитая, которую не могло не беспокоить тяготение ее православных подданных к Москве.
Одним из инструментов этого разделения было насаждение унии, которая не только подчиняла православную церковь в Речи Посполитой власти римских пап и открывала широкие возможности полонизации восточных славян, но и противопоставляла их православной Москве.
Однако, как показали последующие события, даже среди униатов русское самосознание до конца не угасло, и когда территория современной Беларуси оказалась в составе Российской империи, белорусские униаты во главе с митрополитом Иосифом Семашко добровольно вернулись к вере предков — православию.
Униатская пропаганда, которую в 1863 году развернули вожаки польского восстания на белорусских землях, не смогла поколебать этот выбор.
Помимо межконфессиональной, поляки активно сеяли межнациональную рознь. Именно в польской среде возник псевдоисторический миф о неславянском происхождении «москалей», которые якобы являются смесью финно-угров и татар. Впоследствии эту мифологию активно использовали пропагандисты украинского и белорусского национализма.
В противовес идее общерусского единства, принятой в Российской империи, поляки стали продвигать тезис национальной обособленности белорусов и украинцев от русских, причем в максимально агрессивном и русофобском духе.
Белорусам начали прививать идею отождествления себя с Великим княжеством Литовским и «литвинами», хотя эта идея при детальном рассмотрении выглядит как форма стокгольмского синдрома. Ведь ВКЛ, основанное сначала языческими, а затем католическими элитами Литвы, было формой порабощения и угнетения православного русского населения.
Очевидна русофобская природа «литвинского» мифа, ведь все многочисленные войны, которые вели между собой Литва и Московское государство, рассматриваются в его рамках как войны между Беларусью и Россией и как проявление вековой белорусско-русской вражды.
Впоследствии к разжиганию розни между белорусами и великороссами подключились и другие западные игроки. Во время Первой мировой войны Германия покровительствовала белорусским националистам, которые рассчитывали на создание марионеточной Белорусской народной республики на немецких штыках. Во время Великой Отечественной войны многие «деятели БНР» вновь вернулись в Беларусь в обозе нацистских оккупантов.
В послевоенное время, особенно после распада СССР, над отрывом Беларуси от России трудился весь коллективный Запад — Польша, Германия, Швеция, США. Белорусские националисты превратились в постоянную западную клиентелу.
После обретения Беларусью независимости попытки превратить ее в очередное подобие стран Прибалтики или Украины не прекращаются.
Именно поэтому важно формировать общие представления об историческом прошлом, основанные на идее глубинного культурно-исторического единства Беларуси и России и выходящие далеко за рамки советского периода или Великой Отечественной войны.
Всеволод Шимов, советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований, старший научный сотрудник Центра белорусских исследований Института Европы РАН
