Каждый год последние числа марта в Молдове становятся временем повышения активности некоторых жителей, которые выступают за ликвидацию независимости страны и присоединение ее к соседней Румынии. В качестве обоснования подобных требований они апеллируют к тому, что в эти дни в 1918 году парламент существовавшей тогда Молдавской Демократической Республики принял решение о вхождении в состав королевской Румынии. То, что это решение тогдашний молдавский парламент принимал под дулами винтовок румынских солдат, не учитывается нынешними поборниками демократии и европейских ценностей в Молдове.
Сегодня Румыния фактически не только присвоила территорию Молдавского княжества, но и занимается переформатированием истории и культуры Молдовы в свою пользу, приписывая себе ее достижения.
В православном Молдавском княжестве письменность велась на кириллице, о чем свидетельствуют и документы самого известного молдавского господаря Штефана чел Маре. Именно при этом господаре Молдова достигла своего расцвета, в том числе благодаря союзническим отношениям с Русским государством, которые, в частности, выразились в браке дочери Штефана чел Маре со старшим сыном великого князя Московского Ивана III. Сегодня, в обстановке антироссийской политики молдавских властей, об этом предпочитают не вспоминать, так же как и о том, что Штефан чел Маре в войнах против валашских князей дважды сжигал Бухарест.
Близость молдавской и русской культур подтверждается также общей православной верой и кириллической письменностью, которая использовалась в Молдавском княжестве. Кириллица в качестве основы письменности сохранялась на территории Молдовы, а в Румынии использовался латинский алфавит.
Вообще, за основу того языка, который сегодня называется румынским, был взят молдавско-валашский диалект, который «офранцузили» введением большого количества французских слов, произносимых на местный манер.
При этом ни в Бессарабии, ни в румынской Молдове (которая до сих пор так и называется) не забыли о том, что когда-то эти два междуречья составляли одно государство, имевшее гораздо более длительную историю, чем современная Румыния. Многие граждане Румынии, проживающие сегодня между Прутом и Сиретом, считают себя вовсе не румынами, а именно молдаванами.
Подобная ситуация во многом объясняет желание официального Бухареста ликвидировать сами понятия «молдаванин» и «молдавский язык», а также ту политику, которую проводят их ставленники в Кишиневе.
Сегодня никто не отрицает, что румынский и молдавский языки имеют большое сходство. Тем не менее процессы, происходящие в Молдове, свидетельствуют о том, что под давлением Бухареста идет низведение молдавского языка до уровня местного диалекта румынского, который насаждается как образец языка литературного. Причем этот процесс проистекает не на научном, а на политическом уровне.
И его результатом уже в недалеком будущем может стать уничтожение молдавской идентичности как таковой. То, что это именно так, подтверждает заявление нынешнего премьера Румынии Марчела Чолаку, заявившего, что на территории Республики Молдова проживают только румыны.
Представители высшего руководства Молдовы, являющиеся в то же время гражданами Румынии и принявшие присягу на верность соседнему государству, сегодня продолжают открыто высказываться за изменение подобного положения дел. Так, президент Майя Санду, выступая на сессии ПАСЕ, выразила сожаление, что государственным языком в Конституции все еще указан молдавский, а не румынский.
Также она признала, что партии PAS не хватает голосов для внесения поправки в высший закон страны: «Мы говорим на румынском языке и празднуем день румынского языка. К сожалению, в конституции все еще написано "молдавский язык". Мы делаем что можем, но сегодня в парламенте нет конституционного большинства, которое признало бы истинное название нашего румынского языка».
Cпикер молдавского парламента, председатель партии PAS Игорь Гросу также заявил, что «однажды эта ошибка будет исправлена, так как румынский язык у нас в ДНК».
Подобная политическая линия приветствуется не только в Бухаресте, но и в Брюсселе. Западные кураторы поощряют ползучую экспансию Румынии и действия Санду и ее команды по румынизации Молдовы.
В планы по дальнейшей конфронтации Запада с Российской Федерацией укладывается превращение «объединенной Румынии» в военный плацдарм против России.
Уже сегодня на территории Румынии находятся десятки тысяч военнослужащих США и Франции. Нейтральный статус Молдовы не позволяет размещать на ее территории войска НАТО, но в случае аннексии Бессарабии препятствия по продвижению военных баз НАТО еще ближе к территории России исчезнут. Также ЕС рассчитывает, что после аннексии Молдовы именно Бухаресту, а не Брюсселю придется взять на себя большую часть расходов по дотированию молдавской экономики из своих средств, и бюджет ЕС не столкнется с дополнительной нагрузкой.
Сегодня от повторения аншлюса 1918 года Молдову спасают только несколько факторов: непризнанная Приднестровская Молдавская Республика и присутствующие там российские миротворцы; Гагаузская автономия, которая в случае утери молдавской государственности будет претендовать на независимость согласно результатам проведенного в 2014 году референдума; и явное нежелание Румынии вступать в прямое столкновение с российской армией.
Тем не менее планы Бухареста на присоединение территории Молдовы, а также Буковины и юга Бессарабии, входящих в состав Украины, остаются в силе и ждут своего часа в соответствии с той стратегией, которой Румыния придерживалась все годы своего существования.
