Прославившиеся в России певец Интарс Бусулис и группа Brain Storm (Prāta vētra), похоже, навсегда расстались со своими богатыми гонорарами и почитанием публики: на Западе их никто не ждет, а в Латвии они могут довольствоваться лишь провинциальными площадками и корпоративами. Причем количество богатых заказчиков стремительно падает.
Основатель Prāta vētra Ренарс Кауперс еще лет 20 назад признался: тратя 80% усилий на завоевание западного рынка, группа получает 20% отдачи, а с Россией все наоборот. Поэтому он перевел на русский язык большинство своих хитов, записал с «Би-2» сингл «Мокрые улицы» и стал народным любимцем на шестой части суши, последовав примеру своих предшественников. Деятелей латышского искусства в Советском Союзе носили на руках: сразу после присоединения к СССР, в 1940 году, началось создание творческих союзов (писателей, композиторов, художников). Было опубликовано положение об авторских правах с твердыми расценками на строчки, позволявшими журналистам и писателям получать за одно сочинение иногда до 100 рублей при средней зарплате рабочего в 180 рублей.
За тексты на национальных языках вознаграждение по советскому закону было на 25% выше. Все руководящие посты при «оккупации» отводились представителям национальных кадров. Их обеспечивали просторными квартирами и дачами, путевками в Дома творчества и за границу, щедро награждали гонорарами и премиями.
После войны во всех Прибалтийских республиках были созданы киностудии. В московских вузах обучались и приобщались к мировому искусству режиссеры, операторы, специалисты звукозаписи, монтажа, грима, комбинированных съемок. А на вершине были актеры, многие из которых удостоились высшего звания народного артиста СССР: Вия Артмане, Ивар Калныньш (Латвия), Донатас Банионис, Юозас Будрайтис (Литва), Лембит Ульфсак, Юри Ярвет (Эстония).
Последнее десятилетие советской власти ознаменовалось «взлетом» эстрадных и медийных звезд: на телевидении активно снимались уроженцы Латвийской ССР — солист Большого театра Марис Лиепа, артистка ресторанного варьете Лайма Вайкуле. Редактор Всесоюзного радио Людмила Дубовцева сделала знаменитым и маэстро Раймонда Паулса благодаря одноименной песне, которую она переслала Алле Пугачевой и Илье Резнику (кстати, уроженцу Риги).
В годы перестройки некоторые из народных любимцев встали на националистические рельсы, но реальность быстро все расставила по местам.
Марис Лиепа, попытавшись найти работу на родине, был отвергнут местными, менее знаменитыми, но более влиятельными балетмейстерами. Его сердце не вынесло такого удара, а его дети, проведя в Риге несколько балетных фестивалей памяти отца, так и не получили гражданства. Дом, где прошли детство и юность великого танцовщика ХХ века, даже не удостоился мемориальной доски: это простой коммерческий объект в центре Риги.
Вия Артмане в начале 1990-х была уволена из латвийского Художественного театра, где проработала свыше 40 лет, и выселена из квартиры в доме, возвращенном наследникам бывшего владельца. Такая судьба в результате денационализации многоквартирных жилых домов постигла каждую пятую латвийскую семью...
Вию Фрицевну спасали выделенная Посольством РФ в Латвии специальная пенсия и гонорары от съемок в России; одну из последних ролей она сыграла в фильме Валерия Тодоровского «Любовь».
На закате жизни она жила в деревянном доме с печным отоплением в поселке Мурьяни, купленном как летняя дача в 1950-е годы.
Российские гонорары спасали от нищеты и любимцев советских женщин: Ивара Калныньша и Арниса Лицитиса. Постоянной работы в латышских театрах для них так и не нашлось. Они, как и Мирдза Мартинсоне, были приглашенными артистами рижского Русского театра имени Михаила Чехова. Закатилась с момента провозглашения независимой Латвии и звезда Лилиты Озолини, получившей всенародную известность после фильма «Долгая дорога в дюнах» по сценарию Олега Руднева.
Зато удачно устроились в России Гуна Зариня, игравшая в Гоголь-центре, и завсегдатай телевизионных ток-шоу Андрис Лиелайс; был востребован в сериалах артист Художественного театра Артурс Скрастиньш, а Мартиньша Калиту даже выбрали на главную роль в «Солнечном ударе» Никиты Михалкова. Яну Сексте и Линду Лапиньш роднит с Латвией только происхождение — по складу характера и воспитанию они принадлежат к русской культуре.
Некоторые исполнители, получившие в России громкую славу, два года назад сильно ошиблись в своем политическом выборе. Если Prāta vētra воздерживалась от манифестаций, то Бусулис оказался в первых рядах протестующих в бывшем Стрелковом парке напротив Посольства России с оскорбительным плакатом наперевес. Так же действовала Чулпан Хаматова, надеявшаяся, что придется недолго пересиживать временную безработицу. Российские большие гонорары больше не будут выплачиваться Бусулису и Хаматовой, получавшей 10 тысяч долларов за съемочный день. Вайкуле тоже больше не услышит многотысячных оваций, как и режиссер Алвис Херманис...
У Вии Артмане остался сын Каспар Димитерс. Именно благодаря ему она на склоне лет приняла православие, именно он принадлежит к тем немногим публичным лицам Латвии, которые имеют смелость сохранять свой голос правды на фоне общей риторики. «Я латыш, украинец и русский», заявил он, вызвав недовольство латышской прессы и социальных сетей. В полной душевной боли песне «Народ мой латышский, мой русский, воскресни!» он на русском языке выступил против деятелей, которые «больно бьют почивших, бьют поэтов и солдат, нацизм победивших». Он призвал народ Латвии объединиться против тех, кто толкает его «под бомбы».
