Согласно социологическим опросам, на предстоящих выборах в парламент Эстонии бороться за победу будут националисты из Партии реформ и ультранационалисты из EKRE. И те, и другие используют русофобскую риторику и притесняют местное русскоязычное население, поощряя позорный для демократического государства институт негражданства. Впрочем, вчистую победить ни у кого из них не получится, поэтому им придется вступать в коалицию с «младшими партнерами».
Ожидаемое поражение
До выборов в эстонский парламент (Рийгикогу) остается меньше месяца. По всем раскладам, главными претендентами на победу являются «праволибералы» из Партии реформ и ультраправые консерваторы из Eesti Konservatiivne Rahvaerakond (EKRE). Это не должно удивлять с учетом наблюдавшейся еще на выборах 2019 года тенденции заметного «поправения» политической жизни страны.
Четыре года назад правящая Центристская партия потерпела поражение, которое многими аналитиками было расценено как удар по русскоязычному населению республики. Удар, впрочем, вполне ожидаемый, потому как долго готовившийся.
Конечно, репутация центристов как пророссийской партии вряд ли в полной мере соответствует действительности, ибо таковых объединений в сегодняшней Эстонии попросту нет.
Тем не менее они хотя бы поддерживали сохранение русских школ (руководители парламентской фракции даже отваживались говорить с избирателями по-русски), выступали за отмену позорного института негражданства и в целом призывали к нормализации отношений с Россией. Увы, теперь окончательно стало ясно, что их лозунг «Справедливое государство для всех» так и не получил реального воплощения.
Хотя сама по себе идея всеобщего равенства выглядела привлекательно даже в Эстонии, обеспечивая центристам достаточно высокие рейтинги. В этом, по мнению аналитиков, и кроется одна из причин их неудачи на прошлых выборах: сторонники партии настолько уверовали в ее очередную победу, что просто поленились прийти к урнам для голосования.
Свою роль сыграли экономический (центристы ратовали за более прогрессивную ставку подоходного налога, отчего лишились поддержки бизнеса) и социальный (в виде миграционного кризиса в ЕС, затронувшего и Эстонию) факторы.
Неэстонцы, неграждане, неизбиратели
Однако решающим обстоятельством стала откровенная дискриминация значительной части электората, когда в выборах не смогли принять участие до 70 тысяч человек из 300-тысячного русскоязычного населения. Это при населении Эстонии в 1,3 миллиона человек.
Стоит «отдать должное» местным спецслужбам, все годы независимости последовательно и жестко пресекавшим все попытки русскоязычных создать хотя бы какие-то политические объединения в защиту собственных интересов.
Как результат — на сегодняшний день в республике попросту нет силы, которая была бы в состоянии представлять интересы «потенциально нелояльного», как убеждены правящие правые, меньшинства.
В действительно демократическом государстве такое положение вещей посчитали бы явно ненормальным, но для современной Эстонии такое в порядке вещей.
И прессинг русскоязычных продолжается. Взять хоть дело Сергея Середенко: юриста-правозащитника арестовали в марте 2021 года и держали за решеткой в условиях практически полной изоляции от внешнего мира. И только в сентябре 2022-го его приговорили к пяти с половиной годам лишения свободы.
В столь жестких условиях о полноценном представительстве в Рийгикогу русскоязычным остается только мечтать. Впрочем, в апреле прошлого года в Эстонии официально было зарегистрировано миротворческое движение «Вместе» (Koos) — первое, по словам его организаторов Олега Иванова и Айво Петерсона, добровольное объединение всех людей, проживающих в стране, независимо от национальности, гражданства и цвета кожи.
Его идея — сделать Эстонию переговорной площадкой для России и Украины на первом этапе и мостом между Востоком и Западом в перспективе.
Отношение эстонских властей к миротворцам ожидаемое: движение не смогло зарегистрировать свою партию. Поэтому они намерены идти на выборы вместе с Объединенной левой партией — договор о сотрудничестве был подписан 14 января. Расчет делается на тех избирателей, кто ранее не принимал участия в голосовании. Но, прямо скажем, эта альтернатива существующим политическим силам вряд ли сможет рассчитывать на серьезный успех.
Две партии — пара
Что касается фаворитов, то и реформисты, и консерваторы в своем отношении к неугодной категории жителей трогательно едины, выступая за повсеместную ликвидацию русских школ с дальнейшей ассимиляцией местных русских. Эту же цель преследует и борьба с советским наследием — в первую очередь с памятниками бойцам Красной армии.
Следует помнить, что именно Партия реформ инициировала перенос знаменитого «Бронзового солдата» из центра Таллина, что именно ее члены разработали и внесли в парламент законопроект о полном запрете обучения на русском языке.
Так что все их заявления о стремлении к «нормальным и предсказуемым» отношениям с Россией — не более чем блеф. Тем более что заявлений с «безоговорочным осуждением политики Кремля» реформистами было сделано куда больше.
Про EKRE с их лозунгом «Эстония для эстонцев» и говорить нечего. Разве что уточнить: по отношению к памятникам Великой Отечественной они настроены еще более радикально, предлагая «имперские» мемориалы никуда не переносить, а уничтожать на месте. А заодно отменить уголовную ответственность за отрицание Холокоста.
Пока сложно утверждать, что именно националистическая риторика (по Центристской партии кризис с беженцами ударил, а ксенофобам из EKRE он принес дополнительные голоса избирателей) помогла ультраправым сделать впечатляющий (с 8 до 17,8 процента) рывок на предыдущих выборах.
Да, попытки предъявлять России территориальные претензии, называя земли за Нарвой и Печорский район Псковской области оккупированными, безусловно, импонируют эстонским националистам. Но не только в этом дело.
Есть основания полагать, что не меньшую роль сыграла активная критика экономической политики правивших до 2019 года центристов, которая автоматически перенеслась на пришедших к власти реформистов. Благо поводов предостаточно: одна история с плавучим терминалом сжиженного природного газа чего стоит.
Напомним, в стремлении к энергонезависимости от России Эстония договорились с Финляндией разместить регазификационное судно в стране, которая первой построит необходимую инфраструктуру. Финны проиграли «гонку», но терминал все равно достался им. Прежнюю договоренность элементарно переиграли, в обмен пообещав эстонцам приоритет в закупках СПГ.
Тут уж не выдержал даже исполнительный директор Эстонского газового союза Хейко Хейтур, констатировавший очевидное: перенос терминала в Финляндию является плохим сигналом. Кроме того, непонятно, как эстонские предприятия получат доступ к регазификационной установке.
Коалиция неизбежна
СПГ — не единственная проблема Эстонии. Из-за прекращения торговли с Россией и Беларусью помимо цены на газ бешеными темпами растет стоимость электричества и продуктов питания. Республика с ее годовой инфляцией в 22% вообще оказалась среди государств ЕС наиболее пострадавшей от антироссийских санкций. Ведь после Финляндии именно РФ была вторым потребителем эстонского экспорта.
В общем, наряду с националистической картой EKRE стремится разыгрывать и карту экономическую. Стараясь, однако, не акцентировать внимание избирателей на том, что никаких способов выхода из экономического кризиса они не предлагают.
Поэтому Партии реформ удается пока сохранять лидерство в предвыборной гонке: согласно недавним соцопросам, она может рассчитывать на 32% голосов, в то время как консерваторы — пока только на 24,6%. Разрыв не очень большой, поэтому, опасаясь его сокращения, лидер реформистов Кая Каллас и заявляет, что страна «стоит перед выбором между европейскими ценностями и возможностью превращения в изолированную, ожесточенную нацию».
Последнее случится, по ее словам, если к власти придет EKRE. К тому же, по заявлению Каллас, ультраправые после своей победы непременно сократят помощь Украине и перестанут поддерживать беженцев. Хотя это, конечно, уже откровенная попытка популистских манипуляций.
Как бы то ни было, на предстоящих выборах Эстонию вместо уже привычных «боданий» центристов с реформистами ожидает нечто новое — ожесточенная борьба консервативных националистов с классическими.
Причем особенности местной политической системы наверняка приведут к тому, что ни один из двух главных конкурентов вчистую выиграть не сможет. И реформистам, и консерваторам придется вступать в коалицию с теми же центристами, а также с малыми партиями вроде христианско-демократической Isamaa (по-эстонски «Отечество») или либеральной «Эстонии 200». Если те, конечно, вообще окажутся в парламенте.
