Переговоры между Еврокомиссией и Беларусью нужно согласовать со странами, которые подвергаются «гибридной агрессии» Лукашенко (то есть с Польшей и странами Балтии). Об этом заявила премьер-министр Литвы Ингрида Шимоните. В то же время она исключает возможность политического диалога с «последним диктатором Европы» — взаимодействие с ним якобы осуществляется только на техническом уровне. Самое время литовским властям разработать классификацию различных видов переговоров и поведать миру, чем они отличаются друг от друга.
«Сейчас технические переговоры в свои руки взяли Еврокомиссия и Европейская служба внешних связей. Для нас очень важно, чтобы любые переговоры согласовывались с теми странами, которые находятся на передовых линиях гибридных атак — то есть с Литвой, Польшей и Латвией, и чтобы не принимались решения, которые не позволили бы разрешить ситуацию по существу», — утверждает Ингрида Шимоните.
Формулировку «технические переговоры» она использует не случайно. Судя по всему, Кабинет министров Литвы уже определился со своим отношением к происходящему. Переговоры с Минском могут быть политическими, а могут быть техническими. Ко второй категории относятся попытки решить миграционный кризис на польско-белорусской границе с участием Лукашенко.
Можно только догадываться, по какому принципу литовские власти отличают технический вопрос от политического. Но логика у них явно «хромает».
Шимоните и компания сами навязывали Евросоюзу представление о том, что потоки беженцев из Беларуси — это не естественные миграционные процессы, а «гибридная агрессия». Нелегалов на границу доставляет чуть ли не сам Лукашенко. Схемы контрабанды якобы работают под его непосредственным руководством. Так что речь идет не о «техническом» вопросе — это политика в чистом виде.
Брюссельские чиновники взяли на вооружение ту же абсурдную концепцию. Для решения проблемы они по факту обращаются лично к «последнему диктатору Европы», но не хотят этого признавать. «Не стоит вопрос о переговорах с режимом Лукашенко. Мы вчера объявили, что будем вести технические переговоры с международными агентствами и белорусской стороной, чтобы способствовать возвращению домой находящихся на границе людей. Это будет предметом этих переговоров, как и, конечно, содействие оказанию гуманитарной помощи мигрантам, которые находятся в Беларуси. Поэтому речь не идет о каких-либо переговорах с режимом Лукашенко», — заявляет главный спикер Еврокомиссии Эрик Мамер.
Кого конкретно он называет «белорусской стороной»? Об этом история умалчивает.
В любом случае, никаких независимых от президента органов власти в Беларуси не существует, о чем прекрасно осведомлены евробюрократы.
Кроме того, внешней политикой Лукашенко управляет в ручном режиме. По его указу назначаются все послы и другие топ-дипломаты. Кем бы ни была эта загадочная «белорусская сторона», о которой говорит Эрик Мамер, она представлена людьми Лукашенко. Переговоры с ней — это переговоры с человеком, чью легитимность демонстративно не признает Евросоюз.
Любые контакты с Минском доставляют Западу сильный дискомфорт. По факту это даже нельзя назвать полноценным диалогом: президента Беларуси просто заставляют решать миграционную проблему самостоятельно. «Переговоры» должны закончиться его безоговорочной капитуляцией и ни в коем случае не должны привести к заключению какого-то конкретного соглашения.
«Они сказали, Меркель мне пообещала, на уровне Евросоюза рассмотрят эту проблему. Так не рассматривают даже. И даже то, что она мне пообещала (решено было в ЕС), — контактные лица. Они на контакт даже не выходят», — возмущается Лукашенко.
Этого, впрочем, стоило ожидать. «Контактные» лица нужны Евросоюзу не для контакта, а для озвучивания своих требований.
«Не представляю себе, как можно вести какие-то переговоры, политические переговоры, с криминальными преступниками, — заявляет глава МВД Литвы Агне Билотайте. — Технический уровень в рамках разрешения гуманитарного кризиса — это другое дело, но на политическом уровне таких контактов я не представляю… Ответить за гуманитарный кризис, за то, что люди мучаются, должен Лукашенко».
Похоже, литовским консерваторам дали конкретный темник: политических переговоров с Лукашенко нет и быть не может, контакты с Беларусью поддерживаются только на каком-то техническом уровне. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
Дабы скрыть масштабы «зрады», министр иностранных дел прибалтийской республики Габриэлюс Ландсбергис заявил о намерении засудить Лукашенко в Гааге: «В Литве есть люди и политики, которые действительно серьезно думают об изучении возможности судебного иска, международного судебного иска, за преступления против людей, которые страдают из-за решений, принятых неким диктатором».
Но пока одни литовские политики думают, другие (в частности, премьер-министр Шимоните) изъявляют желание участвовать в переговорном процессе по миграционному кризису с тем самым диктатором. Это ли не первые симптомы шизофрении?
Литве, конечно, не привыкать. Похожую позицию она занимает по вопросу Белорусской атомной электростанции (БелАЭС).
Представители Вильнюса уже не раз признавали, что до выхода Прибалтики из энергокольца БРЭЛЛ оградиться от «неправильного» белорусского электричества они не смогут – это технически невозможно. И те же самые люди призывают организовать эффективный бойкот БелАЭС.
К странным переговорам с Лукашенко можно подключить экс-президента Украины Петра Порошенко. Именно он, как известно, настаивал на том, чтобы Минские соглашения подписали тогдашние руководители ДНР и ЛНР Александр Захарченко и Игорь Плотницкий, а затем призывал ни о чем не договариваться с «марионетками Кремля». Еще дальше пошел Зеленский, который в прошлом году ввел в Трехстороннюю контактную группу по урегулированию ситуации в Донбассе своих собственных «представителей Донецка и Луганска». Но об очередном режиме прекращения огня договариваться почему-то пришлось не с ними.
Для решения миграционного кризиса по существу Европе необходимо сделать то же самое – заключить соглашение с теми, кто реально контролирует ситуацию в Беларуси.
Называть эти договоренности можно хоть техническими, хоть механическими, хоть алгоритмическими. Суть не меняется.
