В четверг 9 сентября должна состояться очередная встреча президентов России и Беларуси. Информационный фон вокруг этой встречи неожиданно взбодрил посол Беларуси в России Владимир Семашко, объявивший, что президенты наконец подпишут многострадальные «дорожные карты» углубленной интеграции, согласование которых тянется уже более двух лет. Впрочем, вскоре белорусское посольство опровергло собственного шефа, заявив, что посла «не так поняли», а «совместная работа сторон над союзными программами интеграции продолжается в конструктивном ключе».
Позднее некоторую ясность в вопрос внес президент Беларуси Александр Лукашенко: «Если мы договоримся окончательно с президентом России 9-го, то 10–11-го правительства соберутся, рассмотрят, примут эти программы. А потом мы их утвердим на Высшем госсовете».
Таким образом, речь о «дорожных картах» (превратившихся в «программы интеграции») на встрече двух президентов все-таки будет идти, а их окончательное подписание должно состояться на Высшем госсовете Союзного государства, который обычно проходит в октябре-ноябре.
Однако оговорка «если мы договоримся» указывает, что уверенности в успехе интеграционных переговоров по-прежнему нет.
При этом Александр Лукашенко вновь затронул свою любимую тему белорусского суверенитета: «Никакой речи о потере суверенитета нет. Сегодня мы настолько образованны и умны, что можем, не теряя суверенитета ни России, ни Беларуси, выстроить такие отношения, которых нет ни в федеративных, ни в унитарных государствах».
Что это за уникальная модель отношений, белорусский лидер, однако, не уточнил.
Из сказанного можно сделать вывод, что настрой официального Минска в отношении интеграции с Россией остается неизменным.
Белорусские элиты по-прежнему рассматривают отношения с Москвой сквозь призму «угрозы суверенитету» и затягивают подписание любых соглашений, которые, по мнению белорусской стороны, этому суверенитету могут угрожать.
При этом белорусская сторона не забывает о бонусах, которые, по ее мнению, должны причитаться Беларуси за «особые отношения» с Москвой. Так, посол Семашко, говоря о скором подписании дорожных карт, заявил, что с конца этого года Беларусь начнет получать компенсации за налоговый маневр России в нефтяной отрасли.
Со своей стороны, Александр Лукашенко анонсировал масштабные поставки российских вооружений в Беларусь. Речь идет о десятках самолетов и вертолетов и, возможно, даже ракетных комплексах С-400.
При этом белорусский лидер вновь открестился от идеи создания постоянных российских военных баз на территории Беларуси.
«Мы два суверенных государства, но мы же выстроили свои отношения. У нас, считай, единая армия, основу которой на западном направлении составляет белорусская. Не дай Бог война — белорусская армия вступает в эту драку первой, и сразу же подключается вся западная часть Вооруженных сил России, и мы вместе выстраиваем оборону и сопротивление своему противнику», — сказал Лукашенко.
Российская сторона все эти заявления никак не комментирует и своего отношения к происходящему не выражает. Подобный безэмоциональный стиль давно стал отличительной чертой политики Кремля в отношении Беларуси.
Тем не менее похоже на то, что эпопея с «дорожными картами» действительно подходит к концу, и это ознаменует новый этап белорусско-российских отношений.
Напомним, сама идея «дорожных карт» стала попыткой подстегнуть и вдохнуть новую жизнь в забуксовавший интеграционный процесс. Вследствие многовекторной политики официального Минска, которая порой приобретала откровенно недружественный по отношению к России характер, Москва начала постепенно сворачивать субсидирование своего белорусского союзника, а в Минск был направлен послом Михаил Бабич, задачей которого было провести всестороннюю ревизию белорусско-российских отношений.
Беларуси было предложено подписать пакет «дорожных карт», которые должны обозначить четкие параметры белорусско-российской интеграции.
Неявно подразумевалось, что «дорожные карты» будут фактически означать существенное понижение уровня интеграции по сравнению с тем, что предполагал Договор о создании Союзного государства 1999 года. Белорусская сторона недвусмысленно дала понять, что видит союз как сугубо экономический, без политической составляющей и наднациональных органов.
Об этом неоднократно заявлял белорусский министр иностранных дел Владимир Макей. С ним солидарен и Александр Лукашенко, который открытым текстом заявил, что «политическая» дорожная карта была выброшена из интеграционного пакета, причем, по словам белорусского лидера, предложение об этом поступило от Владимира Путина. Российская сторона эти слова не подтвердила, но и не опровергла.
Итак, каковы же интересы сторон в этом затянувшемся интеграционном танце? Интерес белорусской стороны понятен — это максимальное продление комфортного для официального Минска формата «нефть в обмен на поцелуи», то есть получение от России максимальных экономических преференций в обмен на словесные заверения в союзничестве при сохранении свободы рук.
Постоянное затягивание процесса согласования дорожных карт, а также удаление из них неудобных для Минска «политических» пунктов являются частью этой стратегии.
А вот чего хочет Россия? В диалоге с Беларусью Кремль уже много лет ведет себя крайне сдержанно, лишь реагируя на идущие из Минска сигналы и публично не озвучивая собственные ожидания от белорусско-российской интеграции.
По всей видимости, Москва, находясь под мощным политическим и экономическим давлением Запада и имея в непосредственной близости тлеющий конфликт в Донбассе, растущую нестабильность в Закавказье и Центральной Азии, не хочет идти на повышение ставок в белорусской игре. Очевидно, что любой «прорыв» в белорусско-российской интеграции будет воспринят Западом как очередной акт «российской агрессии» и «гибридной войны» со всеми вытекающими из этого последствиями.
Нельзя исключать, что между Россией и Западом сложилась негласная договоренность: Запад не вмешивается в ситуацию в Беларуси, но и Россия не педалирует тему Союзного государства. В эту схему вполне укладывается и подписание «дорожных карт».
Лишенные политической составляющей, они не будут иметь взрывного медиаэффекта, способного вызвать резкую реакцию на Западе. В то же время они существенно ограничат свободу маневра для Лукашенко.
Наверняка белорусская сторона будет максимально затягивать реализацию достигнутых договоренностей. Однако делать это будет гораздо сложнее. В отличие от Договора о Союзном государстве, саботировать который можно за давностью лет, «дорожные карты» будут актуальным документом. Кроме того, отсутствие политической составляющей лишает Минск излюбленного аргумента об «угрозе суверенитету».
Традиционный экономикоцентризм мышления российских элит также может объяснять то, почему Москва достаточно легко отказалась от политической интеграции с Беларусью.
Если удастся добиться унификации налогового и таможенного законодательства, это, с точки зрения Кремля, может привязать Беларусь гораздо надежнее любых политических деклараций.
Однако можно не сомневаться, что даже если «дорожные карты» и будут в конце концов подписаны, их практическая реализация окажется той еще эпопеей, а официальный Минск продолжит искать новые лазейки и пытаться играть на противоречиях России и Запада.
