Президент Беларуси Александр Лукашенко выступил с инициативой придать конституционный статус Всебелорусскому народному собранию и делегировать ему часть президентских полномочий. Таким образом, конституционная реформа в видении белорусской власти начинает обретать определенные очертания. Инициатива Лукашенко вполне ожидаемо не вызвала одобрения со стороны его оппонентов, породив вал едких комментариев. Аналитический портал RuBaltic.Ru разобрался, что стоит за этой идеей и каковы ее шансы быть реализованной.
Что такое Всебелорусское народное собрание?
Всебелорусское народное собрание проводится раз в пять лет, обычно накануне или вскоре после президентских выборов. На этих собраниях Александр Лукашенко символически отчитывается об итогах минувшей пятилетки и ставит задачи на следующие пять лет.
Всебелорусские народные собрания являются своеобразной рекламой деятельности белорусской власти.
Эта деятельность представляется в максимально выгодном и комплементарном свете, никакой критики на собраниях не звучит.
По общей атмосфере и антуражу Всебелорусские народные собрания часто сравнивают со съездами КПСС. Действительно, когда Александр Лукашенко инициировал созыв первого собрания в 1996 году, такие параллели наверняка подразумевались, учитывая, что белорусский президент всегда любил играть на чувстве советской ностальгии.
Вместе с тем, несмотря на внешнее сходство, Всебелорусское народное собрание принципиально отличается от съездов КПСС. В Беларуси нет господствующей правящей партии.
Более того, созыв первого Всебелорусского народного собрания, по сути, знаменовал собой закат белорусской партийной системы, которая так толком и не успела оформиться.
Следует помнить, что первое Всебелорусское народное собрание было созвано по горячим следам конституционной реформы, которая проходила в условиях острой конфронтации президента с тогдашним парламентом — Верховным советом. По итогам реформы президентская власть была существенно расширена, и возникла система «суперпрезидентства», сохраняющаяся и поныне. Верховный совет был заменен двухпалатным Национальным собранием, функции которого, по сути, свелись к законодательному обслуживанию президентской власти.
Однако, несмотря на фактическую утрату белорусским парламентом роли самостоятельного политического центра, поначалу Александр Лукашенко весьма недоверчиво относился к Национальному собранию. Тем более что определенные попытки возрождения там оппозиционной активности, пусть и весьма слабые, действительно предпринимались.
В этой связи можно предположить, что Всебелорусское народное собрание задумывалось как дополнительная опора президентской власти на случай возможной нелояльности парламента.
Однако надобности в этом не возникло, и в итоге Всебелорусское собрание осталось сугубо ритуальным мероприятием, которое осуществляется раз в пять лет.
Больше всего Всебелорусское народное собрание напоминает сословно-представительный орган — туда делегируются представители профессиональных сообществ и коллективов. Александр Лукашенко даже называл его институтом прямой демократии, опять же, неявно противопоставляя Национальному собранию как институту демократии представительской. Однако, учитывая непрозрачный характер отбора делегатов, отсутствие правового статуса и каких-то реальных властных полномочий, называть Всебелорусское народное собрание в его нынешнем виде демократическим органом вряд ли возможно.
Зачем наделять Всебелорусское собрание конституционным статусом?
Наделение Всебелорусского народного собрания конституционным статусом и его включение в систему белорусской власти придадут ей весьма странный и громоздкий вид. Почему же Александр Лукашенко не хочет пойти более стандартным путем: перераспределить властные полномочия между существующими ветвями власти, усилить роль политических партий и сделать опорой режима партию власти, например, на основе республиканского объединения «Белая Русь», которая так и просится на роль белорусского аналога «Единой России»?
Думается, над Александром Лукашенко по-прежнему довлеет опыт первых лет его президентской карьеры, когда он утверждал собственную власть в остром конфликте с Верховным советом и партиями.
Свою систему управления он отстраивал на принципах авторитарного бюрократического администрирования, вытеснив партии и парламент на обочину политической жизни.
Теоретически Лукашенко мог бы пойти на усиление парламента, обеспечив там большинство для пропрезидентской партии, благо административный ресурс и контроль над избирательными комиссиями по-прежнему в его руках. Однако такой сценарий наверняка вызовет новую волну протестов, и легитимность новой системы власти по-прежнему будет сомнительной.
Но даже если предположить, что реализовать подобный сценарий удастся, появление в парламенте оппозиционного меньшинства все равно таит для Александра Лукашенко немалую угрозу.
Из своего личного опыта белорусский президент прекрасно знает, как хорошо организованное и агрессивное меньшинство может подчинять своей воле большинство и манипулировать им — именно такая ситуация была в Верховных советах первых лет независимости, фактически ставших вотчиной националистов Белорусского народного фронта.
Можно не сомневаться, что белорусская оппозиция постарается извлечь максимум даже из того небольшого окна возможностей, которое откроет перед ней подобная реформа. Учитывая, что пропрезидентское большинство не привыкло и не умеет работать в условиях парламентской демократии, высок риск того, что это большинство попросту не сможет противостоять напору оппозиционных активистов, начнет «плыть» и дробиться. К тому же нельзя забывать, что за спиной оппозиции теперь стоит улица, получившая весьма ценный опыт политической активности и гражданского сопротивления.
Таким образом, весьма высок риск того, что конституционная реформа по «стандартной» схеме, с усилением парламента, партий и созданием пропрезидентского большинства, может не удержать существующую систему власти и стать прологом к ее окончательному краху.
Думается, именно поэтому Александр Лукашенко решил реанимировать Всебелорусское народное собрание в качестве противовеса парламенту. Вряд ли белорусский лидер пойдет на выхолащивание поста президента и переместится на должность председателя Всебелорусского народного собрания.
Вероятно, Лукашенко останется на своем посту, номинально делегировав часть полномочий собранию, куда будут отбираться только проверенные и лояльные люди.
При таком раскладе вполне возможно создать и некую отдушину для оппозиции в парламенте, ведь нависающее над ним Всебелорусское собрание будет блокировать любые неудобные инициативы.
Однако практическое осуществление подобной реформы весьма затруднительно.
Введение в конституцию Всебелорусского собрания потребует референдума, который, в свою очередь, упрется в вопрос о составе избирательных комиссий и контроле над ними.
Конечно, Лукашенко может проигнорировать требования оппозиции о введении своих представителей в избиркомы и независимом наблюдении, но это чревато новой волной протестной активности и дальнейшими осложнениями в отношениях с Западом.
Вместе с тем опыт последних месяцев показал, что ни на Западе, ни на Востоке сейчас не готовы идти на повышение ставок в Беларуси и скорее склонны к сохранению статус-кво. Поэтому шансы на успешное осуществление этой странной реформы отнюдь не нулевые.
