Министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что Литва перешла все границы приличия в отношении Беларуси. В Вильнюсе на это ответили, что Литва не вмешивается во внутренние дела Беларуси, и тут же подкрепили это заявление новым пакетом антибелорусских инициатив. Неадекватное поведение Литвы и других стран Балтии объясняется элементарной злостью: Прибалтика решила, что в Минске начался очередной постсоветский «майдан», а теперь видит, что в результате кризиса Беларусь становится еще ближе к России.
«Пытаться сразу же выступать неким судьей, как это делают наши западные коллеги, и сразу выносить свои приговоры, еще и пытаться исполнять эти приговоры путем введения санкций и прочих угроз мы считаем недопустимым в современном мире. К сожалению, эти повадки проявляются у ЕС, у соседей Республики Беларусь, прежде всего тех, которые хотят на свою жесткую "антилукашенковскую" платформу затянуть всех членов ЕС», — сказал 1 сентября студентам МГИМО глава МИД России Сергей Лавров.
Лавров конкретизировал, что речь идет о Литве. Эта страна, по мнению российского министра, перешла уже все границы приличия в отношении своих требований к Беларуси.
Министр иностранных дел Литвы Линас Линкявичюс ответил российскому коллеге, что Литва не вмешивалась и не станет вмешиваться во внутренние дела Беларуси. Однако Литва поддерживала и будет поддерживать борцов с «последней диктатурой Европы».
Как хочешь, так и понимай такое высказывание.
Заявление главы МИД о невмешательстве официальный Вильнюс сопроводил новым пакетом инициатив по вмешательству во внутренние дела Беларуси.
Во-первых, Литва открывает въезд в страну для «жертв политических репрессий», то есть для активистов оппозиции. Белорусских оппозиционеров планируется даже учить и трудоустраивать за государственный счет.
Во-вторых, президент Литвы Гитанас Науседа написал письмо генсеку ООН с призывом созвать Совбез ООН по Беларуси, на котором международное сообщество в том числе должно потребовать от Лукашенко «инициировать мирную передачу власти». Это, конечно, апофеоз «невмешательства».
В-третьих, тот же Науседа обзванивает мировых лидеров с призывом присоединиться к прибалтийским санкциям против Минска. Для начала он предложил это президенту Финляндии Саули Ниинистё.
В-четвертых, Сейм Литвы сформировал парламентскую делегацию, которая поедет в Беларусь при первой возможности. Пока Беларусь литовских политиков к себе не пускает, депутаты будут работать по ней из Вильнюса.
И вся эта заполошная активность Литвы — только в течение последних суток. Создается впечатление, что в треугольнике МИД — Сейм — президентура днями и ночами думают только об одном — что бы еще такого изобрести по Беларуси?
Другим странам Балтии до такого энтузиазма на белорусском направлении далеко, но и они стараются проявлять активность. Премьер-министр Латвии объявил, что его страна не будет проводить общий чемпионат мира по хоккею с «режимом Лукашенко». Глава МИД Эстонии воспользовался тем, что его страна является непостоянным членом Совбеза ООН, чтобы вытащить туда по видеосвязи белорусских оппозиционеров.
По степени активности в отношении Беларуси Прибалтика сейчас даст фору даже Польше, не говоря уже о других странах ЕС и НАТО, которые обсуждают белорусский кризис с президентом России и всеми способами дают понять, что после Украины еще одна такая головная боль для них ни к чему.
В прибалтийских же «комсомольских починах» чувствуется что-то иррациональное. Власти Литвы, Латвии и Эстонии впрягаются в поддержку белорусской оппозиции при явном отмежевании от их ретивости Запада, при все более реальной перспективе экономического удара по самим странам Балтии от разрушения отношений с Минском, наконец, при очевидной тенденции к затуханию белорусских протестов.
Осознание этой тенденции и представляется причиной нервного поведения Прибалтийских республик.
Реальность «белорусской революции» оказалась не имеющей ничего общего с картиной мира правящего класса Прибалтики.
В этой картине мира любой массовый протест на постсоветском пространстве является национально-освободительным движением и носит «антиимперский характер». Подлинно народный протест должен быть направлен против России, иначе его участники в лучшем случае просто несознательны, в худшем — являются агентами Кремля. Прибалтийский идеал народной революции — киевский Евромайдан, антиидеал — митинги в Крыму под российскими флагами перед референдумом о вхождении полуострова в состав РФ.
Белорусский протест в этом отношении разочаровал практически сразу же. Его участники не поднимали антироссийских плакатов, не выкрикивали антироссийских лозунгов и неустанно доказывали российским журналистам, что они не против России. Самозваные «лидеры оппозиции» принялись отрекаться от давних антироссийских заявлений, чтобы не отпугнуть от себя сторонников.
Еще больше разочаровала белорусская власть. И даже не тем, что отвергла посреднические услуги Польши и Литвы в переговорах с оппозицией, а тем, что президент Лукашенко в критической ситуации сделал выбор в пользу союза с Москвой. Минску столько лет доказывали из той же Прибалтики, что Россия — главная угроза суверенитету, независимости и территориальной целостности Беларуси, а тот к России же и обратился как к их гаранту.
Беларусь в результате настигшего его кризиса осознала союз с Россией как фундамент своего государства, и этот кризис не разрушил союзные отношения России и Беларуси, а только их укрепил.
От понимания этого Прибалтику, уверовавшую в то, что в соседней стране происходит национально-освободительная революция, популярно выражаясь, и «бомбит».
