В марте 2017 года в литовских средствах массовой информации появилось сенсационное сообщение: обнаружен Акт о независимости Литвы! Документ, утерянный еще в 1940 году, был найден литовским историком Людасом Мажилисом в дипломатическом архиве МИД Германии. Не так часто оригиналы актов о независимости оказываются в архиве чужого государства. Как такое произошло? Ответ на этот вопрос дал директор фонда «Историческая память» Александр ДЮКОВ.
Ценный для Литвы акт, разумеется, не лежал в неразобранных мешках и не был скрыт от научного мира. Этот документ находился в давно рассекреченных фондах Политического архива МИД Германии, в деле под названием «Будущее немецких провинций. Литва».
Именно там, среди прочих документов, историк Людас Мажилис обнаружил и немецкий перевод Акта о независимости от 16 февраля 1918 года, и литовский оригинал с подписями всех двадцати членов литовского Совета — Тарибы. Возможно, оригиналов было два. Рассказывают, что еще один оригинал хранился в президентском дворце и исчез после вхождения Литвы в состав СССР.
Чтобы ответить на вопрос, каким образом ценный документ оказался в дипломатическом архиве Германии, нам нужно вглядеться в генезис литовской государственности, посмотреть, в каких обстоятельствах возник Акт о независимости Литвы 16 февраля 1918 года.
Людас Мажилис
Как известно, в 1915 году большая часть территории Литвы была оккупирована немецкими войсками. На территории литовских губерний германским режимом была создана область военного управления — так называемый Ober Ost. Германия занималась экономической эксплуатацией оккупированных прибалтийских территорий. Полученные от реквизиций и использования рабочей силы средства направлялись на нужды империи и помогали вести войну.
Естественно, управление этого военного образования осуществлялось немецкими чиновниками, и только на самом низовом уровне — старост и местной полиции — находились литовцы.
На оккупированной Германией территории Литвы формально были запрещены политические партии, политические и общественные союзы. Однако на самом деле немецкая политика в литовских губерниях оказалась довольно гибкой. Несмотря на официальный запрет политической деятельности различных организаций, фактически (и это признают современные литовские историки) политическая активность среди общественных объединений Литвы выросла.
Например, в этот период произошли изменения в системе образования, наблюдалась литуанизация начального образования. При немецкой оккупации уменьшалось количество школ, где преподавали на польском языке, и увеличивалось число учебных заведений с преподаванием на литовском.
К этому образовательному проекту активно привлекали литовскую интеллигенцию, которая сотрудничала с немецкими властями и поддерживала автономистские настроения в регионе. И если военные оккупационные чиновники не были заинтересованы в появлении независимого Литовского государства, то в МИД Германии придерживались другой точки зрения.
В июле 1916 года в Лозанне прошла третья конференция Союза народов. Сама организация была создана еще до войны, в 1912 году, представителями французской интеллигенции и придерживалась либеральных взглядов. Однако Лозаннская конференция 1916 года превратилась вместо проантантовского мероприятия в прогерманское.
Такая метаморфоза стала возможной благодаря действиям германского МИД, создавшего т. н. Лигу инородческих народов России. Формально ее возглавил прибалтийский барон фон дер Ропп, а фактически всем руководил литовский журналист и авантюрист Юозас Габрис.
Именно Лига де-факто организовывала Лозаннскую конференцию.
В результате изначально проантантовское мероприятие стало площадкой для представителей оккупированных Германией территорий, которые заявляли «о необходимости разрыва государственных связей с угнетающей народы Российской империей» и «о национальной независимости». Итогом тактической операции немецкой дипломатии стала отправка тезисов с этой конференции непосредственно президенту США Вудро Вильсону.
Для нас интересно не только то, что одним из фактических организаторов этого проекта был литовец Юозас Габрис, но и то, что к мероприятию впервые присоединились представители литовских консервативных правых, среди которых был будущий президент Литвы Антанас Сметона.
Следующей остановкой на пути к литовской независимости, о необходимости которой было заявлено на Лозаннской конференции, стали события марта 1917 года. После Февральской революции в России германские власти серьезно задумались о дальнейших перспективах прибалтийских провинций, о том, что делать с этими оккупированными территориями.
В результате немецкие дипломаты на оккупированных территориях решили создать так называемые доверительные советы, или ландсраты. Планировалось, что в дальнейшем эти структуры провозгласят независимость прибалтийских провинций и разрыв связей с Россией. После чего прибалтийские провинции будут вовлечены в орбиту германского влияния на более постоянной основе или присоединены к Империи.
Этот процесс в Литве подстегивался тем, что на российской территории также происходили изменения — был создан Литовский народный совет, который говорил о независимости Литвы или о политической автономии.
Германским дипломатам было понятно, что литовская независимость, которая будет провозглашена на оккупированной территории связанными с Германией литовскими политиками, будет гораздо полезнее Берлину, чем литовская независимость, провозглашенная на территории России.
Созданный немецкими властями в Литве ландсрат в литовской историографии известен под названием Тариба. Именно он впоследствии провозгласил независимость Литвы. Тариба появилась в конце сентября 1917 года. Состав ее участников не был избран всенародно, а был специально отобран организаторами.
Германские власти создание подобного совета приветствовали, и их ожидания не были обмануты. В декабре 1917 года, уже после Октябрьской революции, представители Тарибы были приняты рейхсканцлером в Берлине. На встрече были согласованы принципы, необходимые для объявления литовской независимости.
Немецкие власти полагали, что одновременно с провозглашением независимости будет объявлено о заключении соглашений между Литвой и Германией в военной, экономической, монетной и транспортной сферах. Этими договоренностями они рассчитывали привязать новое независимое государство к Германской империи.
В соответствии с достигнутыми 1 декабря 1917 года в Берлине соглашениями, 11 декабря Тариба приняла декларацию, в которой первым пунктом были провозглашены независимость и разрыв связей с Россией, а вторым — вечный союз с Германией и принятие подписанных ранее договоренностей. Для германской дипломатии это был важный аргумент, который впоследствии был использован на переговорах в Бресте с советской делегацией. Решение Тарибы рассматривалось как способ укрепить немецкие переговорные позиции, которые и без того были весьма сильны.
Однако далее у Германии произошел сбой. Получив необходимую декларацию Тарибы от 11 декабря, власти Германии занялись другими политическими вопросами. А в литовском Совете началась своя подковерная борьба, которая шла в том числе вокруг формулировок в декларации о независимости.
Литовская Тариба — орган власти в Литве, созданный 18—22 сентября 1917 года, провозгласивший независимость Литвы и преобразованный в Государственный Совет Литвы
8 января 1918 года Тариба приняла коррективы к декларации и заявила, что будущее независимой Литвы будет решать собранный Конституционный совет и именно в его ведение будет передан вопрос о взаимоотношениях с соседними странами. С точки зрения Берлина, подобная корректива декларации означала то, что самый важный пункт «о тесной связи с Германией» был перенесен куда-то на отдаленное будущее и теперь его судьбу будет решать еще какое-то Конституционное собрание. К такому в Берлине не могли относиться с пониманием.
Ситуация выходила из-под контроля. 16 февраля Тариба приняла известную нам декларацию о независимости, хотя фактически это была уже вторая декларация, так как первую утвердили еще в декабре 1917 года. В принятом акте не было пункта о тесной связи с Германией, зато было повторено заявление от 8 января о Конституционном собрании и о наделении этого органа правом принимать решения о взаимоотношениях с соседями.
То есть Тариба приняла декларацию, которая отличалась от всего того, что было согласовано с немецкой стороной. Германия это заметила, однако у государства были свои заботы, связанные с выступлением на восточном фронте, которое впоследствии вынудило советскую сторону подписать совершенно катастрофический для России Брестский мирный договор. Естественно, что в это время немцы не уделяли особого внимания заявлениям литовского ландсрата.
К вопросу литовской независимости немцы вернулись только в марте 1918 года. Именно тогда произошли события, которые привели нас к появлению Акта о независимости в Политическом архиве МИД Германии.
Акт провозглашения независимости Литвы
Представители литовского ландсрата послали декларацию о независимости от 16 февраля в Берлин с заверением, что она не противоречит ранее принятому документу от 11 декабря, а является лишь дополнением. Некоторое время эта идея ходила по берлинским правительственным коридорам, пока 20 марта кайзер [Вильгельм II] не подписал извещение о признании независимости Литвы. В нём отмечалось, что признаётся независимость Литвы, связанная неразрывно с Германией.
Литовскую Тарибу, которая не обладала никакими военными, дипломатическими и экономическими средствами, данная ситуация устроила. В дальнейшем в рамках реализации этой программы было принято решение о введении монархии в Литве. Дожидаться проведения Конституционного собрания никто не стал.
Королем Литвы должен был стать Миндаугас Второй, он же немецкий принц Вильгельм фон Урах. Только после революции в Германии эта ситуация была переиграна и решение о введении монархии в Литве было отменено.
Рассматривая историю провозглашения литовской независимости, мы видим ее совершенную оторванность от того, что происходило «на земле», от политической борьбы в литовском обществе, от народных масс. Мы видим группу литовских интеллектуалов, заботящихся о создании этнической Литвы и взаимодействующих с германскими оккупационными властями. Также мы видим, как эту группу используют немецкие дипломаты для получения аргументов в политической игре. Видим, что контроль здесь далеко не полный: литовские интеллектуалы имеют свои политические запросы, они пытаются продвинуть свою программу.
Но при этом нельзя не отметить катастрофический отрыв от демократических процессов и народных масс. Никто не избирал подписантов Акта о независимости, в итоге эти люди представляли исключительно самих себя.
И тем не менее именно эта, первая страница современной литовской государственности будет праздноваться буквально через несколько месяцев, и мы должны уважать то, что произошло тогда.
Как историк, я думаю, что события, произошедшие в Литве в 1916–1918 годах, в изрядной степени объясняют симпатию президента Сметоны к Германии. Его попытки, или по крайней мере зондаж возможности установления немецкого протектората над Литвой в 1939–1940 годах были фактически возвращением для президента к временам его юности, когда сотрудничество с Германией позволило добиться создания литовской независимости. Но оказалось, что дважды в одну реку войти нельзя.
24 октября 2017 года Российская ассоциация прибалтийских исследований при участии Фонда поддержки публичной дипломатии им. А. М. Горчакова провела международную научную конференцию «Войны и революции: 1917–1920: становление государственности Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы». В рамках мероприятия Александр Дюков представил доклад на тему «Германская оккупация и литовская коллаборация в годы Первой мировой войны: у истоков литовской государственности».
