На фоне политического противостояния между Россией и западными сранами нарастает противостояние и информационное. «Железный занавес», «разгар информационной войны», «лгущие иностранные СМИ» - все эти идеи переживают второе рождение. Портал RuBaltic.ru узнал, грозит ли Европе новый железный занавес, ведется ли в мире информационная война и какое место во всем этом занимает глава Литвы, у российского журналиста, директора радиостанции «Говорит Москва» Владимира МАМОНТОВА:
- Владимир Константинович, недавно США приняли резолюцию №758, где особое внимание уделяется распространению информации на русском языке. Буквально через пару дней президент Литвы Даля Грибаускайте направила в парламент страны поправки к закону об информировании общественности, которые предполагают судебное преследование вещателей, распространяющих «враждебную пропаганду и дезинформацию». Как Вы думаете, взаимосвязаны ли два этих события?
- Не так давно стали ясны две вещи. Во-первых, Россия намерена «вернуться» и играть значимую роль в мировой политике. Во-вторых, Путин ничего не понял, когда ему намекнули, что нужно уйти с почетом и его никто не тронет, лишь необходимо проиграть выборы. А он сказал: «Фиг вам!». И это – вызов.
На двух этих фактах все и строится. Поскольку война у нас с вами, как говорят, гибридная, то прежде чем ее вести, необходимо задействовать все подручные средства. Только все будет делаться строго по предписаниям и указаниям. Уже есть первые ученики. Пока Меркель пребывает в раздумьях, Грибаускайте делает громкие заявления и разного рода шаги.
Пока Обама выбирает выражения, иные страны уже выступают с прямыми заявлениями: «Вот - наш враг! Поэтому сейчас здесь организуем радиостанцию, тут – огромный динамик, который будет вещать на Россию и забрасывать ее листовками: “Трус сдавайся и переходи на нашу сторону!“».
Если не произойдет какого-то дипломатического переворота, мы с вами вновь получим конфронтацию, и, как следствие, новые навыки борьбы с прямым и косвенным врагом.
На наших глазах разрушился один из важнейших мифов последних десятилетий - миф о самостоятельности Европы. Как, впрочем, разрушилась и вера в то, что мы можем рассчитывать на ее поддержку.
Это - колоссальное предательство, и я не представляю, как Путин все это выдерживает и терпит. Предали и продали за 3 копейки.
- В последние месяцы все чаще звучит словосочетание «железный занавес». Есть ли вероятность его повторения, как Вы думаете?
- История может и повториться. Один из многочисленных мифов повествует о том, что это мы построили железный занавес, берлинскую стену. На деле же Сталин предлагал решить немецкую проблему иным, мирным способом, широким по масштабам и взглядам. Это была знаменитая мирная нота Сталина, которая была воспринята Западом как неприкрытая ложь, пропаганда и полная чепуха. Но, как говорит один мой берлинский знакомый, стена строилась с двух сторон.
Сами мы как миленькие все эти годы лезли в Европу. Отдыхаем там, страшно нравятся нам все их ценности – от материальных до высокодуховных. Но вообще-то европейцы нас отсекают, а не мы их.
- Украинские события заставили вспомнить о понятии «информационная война». Вообще, в вашем понимании, что подразумевается под данным понятием?
- Если раньше это считалось преддверием войны, то сейчас информационное противостояние – это и есть война. Не до физического уничтожения, конечно же. Однако деморализовать противника, выиграть себе какие-то преференции – вполне возможно.
Несчастье информационной войны в том, что первым трупом становится именно журналистика. Конечно, такого рода противодействие – интересно. Но это уже не журналистика, а пропаганда. И многие занимаются ею талантливо, толково и с большим душевным подъемом.
- Ведется ли она на сегодняшний день?
- Безусловно.
- Насколько сильна в информационном противостоянии Россия?
- Могла бы быть и сильнее. Но у нас появилось много новых СМИ, и это хорошо. Сейчас объясню почему. На мой взгляд, российские СМИ, которые мировая общественность причисляет к пропагандистским, на самом деле опираются если не на истину, то хотя бы на ее составляющие элементы, и не отрываются от реальной почвы. В то время как, к примеру, украинские СМИ нагнетают обстановку в полном отрыве от реальности.
- Вы вот уже несколько десятков лет в этой профессии. Как менялась журналистика на протяжении этого времени? Как сказался переход от советского к нынешнему государству?
- Журналистика, мне кажется, развивалась по довольно интересной линии. Если раньше было четко понятно, кто является журналистом, кто - писателем, а кто – их читателем, то теперь, в ходе технологической революции, это понимание постепенно стерлось. Журналист как персонаж стал менее уникален, сейчас каждый читатель на своем уровне может быть блоггером или журналистом. В какой-то момент уже стало казаться, что все вокруг являются читателями и писателями. Но вдруг выяснилось, что от этого стала страдать правдивость. Журналисты, при всех тех претензиях, что им предъявляют, ко всем событиям относятся профессионально – анализируют, думают, сравнивают со всех сторон, отвечают за свои слова. А вот спонтанные журналисты и блоггеры не несут никакой ответственности. Получилось так, что информационное пространство быстро заполнилось бог знает чем. Казалось бы, хорошо и демократично, что все пишут. Однако не так давно я беседовал с главой проекта «Сноб», Николаем Усковым. Я думал, что он-то точно будет приветствовать такую демократическую ситуацию, когда все - и сразу. Ничего подобного.
Он очень ясно выразил свою позицию – сегодня наблюдается дефицит профессионализма, и это очень печально. Ситуацию надо срочно исправлять.
Что касается перехода от советской к современной журналистике – его почти и не было. Нас в советской журналистике учили вещам, которые неплохо было бы освоить и нынешним пишущим людям. К примеру, один из моих преподавателей требовал, чтобы во всех материалах было как минимум два мнения, две точки зрения. Насколько это было искренне и важно? Не знаю, но нам в голову постоянно вбивали, что журналист выслушивает все стороны, докапывается до той правды, которая возможна. Все эти требования входили в кодекс журналиста.
Все то же самое нужно и сейчас. Недаром многие журналисты старшего поколения прекрасно вписываются в современную работу, их интересно читать.
Кроме того, в советское время в журналистику входили такие понятия как «слово», «образ». Нужно было уметь писать. Сейчас данное требование уже не столь актуально, литературных начал в журналистике меньше. Хотя топовые блогеры, безусловно, одарены литературно. Поэтому не могу сказать, что произошел какой-то прямо таки резкий скачок из одной эпохи в другую.
- Существуют ли, на Ваш взгляд, различия между западной и российской журналистикой? В чем особенность последней?
- На мой взгляд, главное ее отличие – некая смешанность в восприятии и выражении.
Например, западная журналистка делает вид, что она страшно объективная – у нее ведь факты отделены от мнений. А в русской журналистике уже с давних времен все вперемешку, много публицистичного запала там, где должна сохраняться строгость и непредвзятость.
Она немного шебутная и баламутная – перемешнная, словом. Ее постоянно пытаются переделать согласно западным стандартам. Но я оставил бы все эти попытки. И проекты, созданные по западной кальке, не сказать, что пользуются большой популярностью. А вот те СМИ, которые сохраняют каким-то образом народное сознание, действительно любимы народом.
- Все чаще приходится слышать о падении уровня доверия людей к СМИ. Как вы думаете, это связано именно с событиями последнего года, с «информационной войной», о которой мы говорим, или есть и иные причины?
- У меня есть хороший знакомый, руководитель союза журналистов России – Всеволод Богданов. Он занимает эту должность уже несколько десятков лет и, сколько себя помню, всегда говорит: «К нам падает доверие». С одной стороны, так. Но раз к кому-то оно падает, то к кому-то растет? Надо все это внимательно отслеживать. И, если суммарно посмотреть на все СМИ, – газеты, ТВ, интернет - не думаю, что уровень доверия сильно снизился. Иной вопрос – оправдывают ли они оказываемое им доверие?
