В Брюсселе проходит юбилейный саммит «Восточного партнерства», на котором главы МИД стран ЕС и стран — участниц «Восточного партнерства» обсуждают итоги работы программы и ее перспективы. Беларусь уже традиционно предлагает реформировать «Восточное партнерство», сделав его преимущественно экономической программой. Однако белорусская концепция противоречит самой сути «Восточного партнерства», которая заключается в следовании европейским указаниям во внутренней политике и отстранении от России во внешней. За экономическое сближение с Брюсселем Минску придется платить политическими уступками.
«Мы намерены твердо продолжать курс на дальнейшее развитие наших отношений с Европейским союзом. Намерены добиться того, чтобы мы подписали Приоритеты партнерства.
К сожалению, не по нашей вине процесс этот пока приостановлен. Я надеюсь, что до конца года мы продвинемся и в подписании соглашений по облегчению визового режима и реадмиссии. Мы намерены говорить о том, что нам твердо нужно работать над заключением основного соглашения о сотрудничестве и партнерстве с Европейским союзом», — заявил в Брюсселе министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей.
По заявлению главы белорусского МИД видно, что «Восточное партнерство» для Минска — один из возможных инструментов решения конкретных проблем в отношениях с Евросоюзом. Например, упрощения получения и снижения стоимости шенгенских виз для белорусов.
Белорусские предложения европейцам объединяются общей рамкой прагматизма. Для того, чтобы «Восточное партнерство» стало эффективным, из него нужно убрать конфликтный потенциал, а для этого нужно убрать из программы политику, сделав ее в первую очередь экономической.
С такой концепцией Минск выступает все те годы, что ему предлагают активизировать участие в «Восточном партнерстве». В Брюсселе такая концепция поддержки не находила и не найдет.
Прагматизм и равноправные экономические отношения противоречат самой сути «Восточного партнерства», которая предполагает экономическую поддержку в обмен на политические уступки.
Евросоюз придерживается принципа «больше за большее». Европейцы идут на расширение экономических контактов с постсоветскими республиками тем охотнее, чем активнее те выполняют их политические рекомендации. Экономика для «Единой Европы» не первична и не важна по сравнению со следованием бывших республик СССР в своем политическом фарватере.
ЕС был верен такому подходу с самого начала работы «Восточного партнерства» и остается верен по сей день. На встрече председателя Еврокомиссии с премьер-министром Армении Николом Пашиняном два месяца назад Жан-Клод Юнкер предложил Пашиняну экономическую помощь в проведении реформ по принципу «больше за большее». То есть Ереван получит брюссельские деньги, если продемонстрирует прогресс в сфере прав человека, укреплении демократических институтов, проведении структурных реформ.
Подход к Беларуси ничем принципиально не отличается.
ЕС неизменно увязывает сотрудничество с Минском в тех вопросах, которые предлагает белорусское руководство, с отказом от суверенного курса и выполнением западных установок во внутренней и внешней политике.
Последний пример — «программное» интервью официального представителя ЕС в Минске местному изданию TUT.by. В нем Андреа Викторин увязывала доступ Беларуси к финансовым возможностям «Восточного партнерства» со строительством Островецкой атомной станции, против которой выступает Литва, осуждала белорусов за отсутствие моратория на смертную казнь, рассуждала о свободе СМИ и правах человека в стране.
Такое поведение называется «вмешательством во внутренние дела». Европейцы это понимают и сами очень болезненно реагируют, когда им таким же манером начинает диктовать внутреннюю политику администрация Дональда Трампа. Однако Армению, Азербайджан, Беларусь и другие постсоветские страны они считают много ниже себя по рангу и пренебрегают в отношениях с ними дипломатическими приличиями.
Из-за такого отношения у официального Минска не задались ни отношения с Евросоюзом в целом, ни участие в «Восточном партнерстве» в частности.
Почему президент Беларуси Александр Лукашенко раз за разом отказывался участвовать в саммитах «Восточного партнерства»? Потому что смысл приглашения Лукашенко на саммит каждый раз был в том, чтобы белорусский президент вместе со всеми подписал антироссийскую декларацию, осуждающую действия Москвы. Союз Беларуси с Россией, стремление белорусской дипломатии быть миротворцами при этом подчеркнуто игнорировались — Минску предлагалось занять сторону баррикад.
Права на самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику активное участие в «Восточном партнерстве» не предполагает. Внутренняя политика должна состоять в соблюдении западных мантр о том, что такое хорошо и что такое плохо. Во всем — вплоть до структуры экономики и исторической политики. Ведь европейские дипломаты ругают Беларусь даже за преобладание госсектора над частным бизнесом и поздравляют белорусов с юбилеем Белорусской народной республики (БНР), который Беларусь не признавала праздником и не отмечала.
С внешней политикой все еще проще.
Чем дальше ты отстраняешься от России, тем охотнее европейцы идут с тобой на экономическое сотрудничество.
Замечательная белорусская установка на то, чтобы дружить со всеми, мирить всех со всеми и со всеми выстраивать взаимовыгодные отношения, с европейцами не работает. Экономика в отрыве от политики ЕС не интересует, а в политике в части «Восточного партнерства» европейцев интересует не примирение и согласие всех со всеми, а изоляция Москвы.
Так что ожидать от «Восточного партнерства» прогресса белорусской дипломатии не приходится. Попытки понравиться Западу, переформатировав эту программу на созидание и конструктив, бесперспективны, стараться вдохнуть в нее жизнь и сделать разумным проектом — попусту тратить силы.
