Европейская комиссия 6 февраля приняла стратегию «Надежная перспектива расширения ЕС и его усиленного взаимодействия с Западными Балканами». По словам верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерики Могерини, данная стратегия — это «четкий путь для Западных Балкан, всех наших шести партнеров на Западных Балканах, который позволит им наконец-то вступить в Европейский союз». Интегрировать в ЕС государства Западных Балкан планируется к 2025 году, однако на пути реализации данной идеи имеется множество подводных камней.
Черногория
Среди всех западнобалканских государств наибольшие шансы на присоединение к ЕС имеет Черногория, соответствующая на сегодня 28 из 35 Копенгагенских критериев (критерии вступления стран в Европейский союз — прим. RuBaltic.Ru).
Кроме того, Черногория в 2017 году стала членом НАТО, повторяя тем самым евроинтеграционный путь стран «Новой Европы». Размеры страны (всего 600 тысяч человек; среди стран ЕС меньше только в Люксембурге и на Мальте — прим. RuBaltic.Ru) и де-факто участие Черногории в еврозоне позволят Брюсселю безболезненно интегрировать эту страну в ЕС. К тому же Черногория, ввиду структуры своей экономики, ориентированной прежде всего на туризм, не является конкурентом для крупного европейского капитала.
По данным социологии, не более половины населения Черногории поддерживает инициативу присоединения к Европейскому союзу.
Однако на пути евроинтеграции Подгорица будет вынуждена корректировать автократические тенденции, заложенные режимом Джукановича в начале 1990‑х. Следовательно, даже для евроскептиков запланированы определенные бонусы.
Сербия
1 марта 2012 года Сербия получила статус кандидата на членство в ЕС. Однако до урегулирования вопроса с Косовом шансы Белграда на присоединение к Евросоюзу объективно невысоки.
Брюссель настаивает на подписании Сербией соглашения с Косовом, фактически означающего закрепление утраты суверенитета Белграда над Приштиной.
Любой сербский политик, который пойдет на такой шаг, тем более во имя евроинтеграции, поддерживаемой в лучшем случае третью сербских граждан, рискует превратиться в политический труп.
Второй аспект — восприятие определенными западными кругами Сербии как друга России, который будет лоббировать интересы Москвы в Европейском союзе. В сложившейся ныне геополитической ситуации далеко не каждый европейский чиновник подпишется под принятием Сербии в ЕС.
Косово
Косово является наиболее проблемной страной региона. Косовская государственность имеет откровенно мафиозный характер. Самопровозглашенная республика, чью независимость не признают пять стран ЕС, известна как центр европейской черной трансплантологии, пункт перевалки опиатов в страны Европы и место концентрации большого количества угнанных в европейских странах автомобилей.
Помимо этого, в Косове фиксируется наибольший уровень безработицы и один из наиболее высоких уровней преступности и эмиграции в Европе.
Продолжает расти межэтническая напряженность на севере Косова по линии албанцы — сербы, свидетельством чему является недавнее убийство одного из лидеров косовских сербов Оливера Ивановича в Косовска-Митровице. Каковы при таких вводных шансы на присоединение Косово к ЕС — вопрос риторический.
Босния и Герцеговина
Несмотря на то что БиГ в феврале 2016 года подала заявку на членство в ЕС, для этого государства более актуальным вопросом является преодоление раскола между своими энтитетами — Республикой Сербской и Боснией и Герцеговиной.
Не секрет, что Республика Сербская живет фактически отдельной от Федерации Боснии и Герцеговины жизнью.
Кроме того, система государственного управления БиГ является, пожалуй, наиболее запутанной в Европе, что практически исключает возможность сколько-нибудь эффективного реформирования и приведения к Копенгагенским критериям этой одной из наиболее деиндустриализированных и бедных в Европе стран.
Как и в случае в Сербией, определенные западные политики и эксперты воспринимают Республику Сербскую как проводника интересов РФ в регионе.
Албания
24 июня 2014 года Албания получила статус кандидата на членство в ЕС. Подспорьем на пути евроинтеграции официальная Тирана считает членство в НАТО, полученное в 2009 году. В прошлом году еврокомиссар по вопросам расширения ЕС Йоханнес Хан заявлял, что «Албания на верном пути» и «стремление к интеграции в Евросоюз должно быть национальной целью», что явно добавило оптимизма албанским правящим.
Впрочем, объективная реальность куда более прозаична. После упразднения Народной Социалистической Республики Албания общественные отношения быстро деградировали, скатившись фактически до родоплеменных. В свою очередь, это привело к резкому росту уровня коррупции и преступности, деиндустриализации и эмиграции.
Пожалуй, нет в Европе тех, кто не слышал бы термин «албанская мафия»; лучше других о ней знают в Италии.
Даже при активном содействии европейских структур преобразование Албании в пригодный для евроинтеграции вид — задача необычайно трудная.
Македония
С декабря 2005 года Македония имеет статус кандидата на вступление в ЕС. Правда, особого прогресса в отношениях Скопье с Евросоюзом с тех пор нет.
В последние годы в Македонии неспокойно. В частности, в апреле 2017 года республика балансировала на грани государственного переворота. В Македонии растет влияние проалбанских сил (в январе этого года албанский язык стал вторым официальным языком страны), что вызывает недовольство значительной части общества.
Как и в других бывших югославских республиках, не входящих в ЕС, в Македонии наблюдается высокий уровень безработицы, бедности и коррупции.
Кроме того, у Македонии очень напряженные отношения с соседней Грецией, блокирующей путь Скопье в ЕС и НАТО. В феврале 2018 года около 150 тысяч человек вышли на акцию протеста в Афинах с требованием о переименовании бывшей югославской Республики Македония. Так, протестующие считают, что это имя создает основу для территориальных претензий к одноименному региону в северной части Греции, на территории которого располагается большая часть исторической Македонии. Спор между двумя странами по этому поводу продолжается более двух десятилетий.
Вместо выводов
Сейчас остается лишь гадать, как сложилась бы судьба Западных Балкан, если бы Западная Европа в начале 1990‑х помогла предотвратить распад Югославии или хотя бы не подливала масло в огонь набиравших силу этноконфессиональных противоречий, обеспечив мирный «развод» республик с последующей интеграцией в ЕС по чехословацкой модели.
Успешность интеграции Балканских государств будет зависеть от модели дальнейшего развития ЕС. В 2017 году стал актуализироваться раскол между евробюрократией, выдвинувшей «план Юнкера» (усиление централизации ЕС и его расширение — прим. RuBaltic.Ru), и лидерами стран «ядра» ЕС, ответившими «планом Меркель — Макрона» (превращение ЕС в де-факто федерацию с жесткой финансовой дисциплиной и последующим урезанием дотаций для стран Южной и Восточной Европы — прим. RuBaltic.Ru). Какая из этих концепций будет реализована, покажут ближайшие годы.
Нужно понимать, что евроинтеграция отнюдь не панацея, ярким доказательством чему является пример Болгарии и стран Балтии, хотя европейский капитал и европейские чиновники, сумевшие вовлечь данные страны в свою сферу влияния, тем самым безусловно выполнили собственные узкокорпоративные задачи.
