Планы Британии по ограничению потока мигрантов напоролись на противодействие в ЕС.
Уже шесть лет британские консерваторы во главе с премьер-министром Дэвидом Кэмероном безуспешно борются против притока мигрантов. Проблема беженцев из Африки и Ближнего Востока Соединенное Королевство волнует намного меньше, так как в свое время британские политики дальновидно сделали массу важных оговорок, подписывая ведущие документы Евросоюза. Поэтому беспокойство Даунинг-стрит, 10 вызывают именно гастарбайтеры из самого ЕС. В ходе избирательных кампаний консерваторы громко проклинали «неконтролируемую иммиграцию», процветавшую при предыдущем правительстве лейбористов, когда порядка 90% роста занятости происходило за счет иностранных работников. Выяснилось также, что в ЕС действуют целые программы по «социальной мобильности», суть которых сводится к тому, чтобы финансировать переезд безработной молодежи в Британию и обустройство на чужбине. Одержав победу на выборах, консерваторы вновь твердо решили переломить тенденцию. Тем не менее долгое время выполнить обещание сократить приток гастарбайтеров с сотен тысяч до десятков тысяч в год не удавалось.
Теперь, когда в 2017 году замаячил референдум по возможному выходу Великобритании из Евросоюза, Кэмерон получил реальный шанс договориться с Брюсселем о методах сдерживания иммиграции.
Первая массовая волна мигрантов хлынула на Альбион в 2004 году, когда в ЕС вступили 10 стран, представляющие Восточную Европу и Прибалтику. С тех пор за 10 лет доля иностранцев в Британии возросла с 5% до 8,4% и продолжает неуклонно расти. Миграционное сальдо Британии за прошлый год составило +336 тысяч человек, что стало абсолютным рекордом. Согласно последнему отчету Британской национальной службы статистики, в 2015 году в страну на заработки уехали 162 тысячи граждан Евросоюза. Количество иностранных рабочих на рынке труда за год с 2,9 миллионов увеличилось до 3,2 миллионов. Из них 2 миллиона — приезжие из других стран ЕС. Их количество возросло на 14%, в то время как численность рабочих из третьих стран выросла лишь на 1%.
Ощутимое большинство мигрантов - поляки. Польские рабочие настолько распространены, что в 2014 году поляки стали самой крупной иностранной группой, живущей в Британии, а последняя перепись населения выявила, что польский язык — второй по популярности в стране. На данный момент на британской земле проживают 853 тысячи поляков. В 2004 году, когда Польша стала полноправным членом ЕС, их было только 69 тысяч.
В Британии количество жителей-уроженцев Польши давно число обогнало уроженцев бывшей британской колонии Пакистана и почти вплотную приблизилось к числу уроженцев другой бывшей британской колонии — Индии.
Большинство поляков заняты на фабриках и заводах, также на работах, связанных с низкой квалификацией труда. При этом безработица среди приезжих поляков на 20% ниже, чем среди коренных британцев.
Реагируя на анти-иммигрантскую риторику правительства, поляки пытаются показать британцам свою значимость. Польские общественные организации, базирующиеся в Лондоне, призывали живущих здесь соотечественников массово сдавать кровь. Акция «Польская кровь» кровь проходила под лозунгом «докажем, что мы отнюдь не только водопроводчики!». Польская эмигрантская газета The Polish Express агитировала польских гастарбайтеров встретить 20 августа 2015 года стачкой и не выйти на работу, дабы британцы оценили вклад поляков в британскую экономику. Акция провалилась — лишь немногие поляки рискнули отлынивать от рабочих обязанностей.
С 1 января 2014 года Британия была вынуждена распахнуть двери для румын и болгар, тоже присоединившихся к европейской семье.
Армия гастарбайтеров пополнилась 175 тысячами румын, которые прочно вошли в Топ-5 иммигрантских народов, сместив с пьедестала литовцев.
Литовцев в Британии — 95 тысяч, 40 тысяч из которых осели в Лондоне. Приключения литовских рабочих в британских городах давно стали притчей во языцех и целым фольклорным жанром, берущим свое начало аж в XIX веке. Британские газеты изобилуют душераздирающими историям о трудовых буднях литовцев на новой родине, в том время как в национальной прессе и интернете большой популярностью пользуются мемуары литовских и польских гастарбайтеров. В 2013 году британская The Independent выпустила обидные карикатуры на «консервированных» литовцев. «Я напомнила редактору, что литовцы в Великобритании живут уже порядка 100 лет и работающие литовцы платят там налоги и таким образом делают вклад в благополучие Великобритании», — возмутилась тогда литовский посол.
Массовая миграция из так называемых «новых членов ЕС» помогает им частично сгладить социальную напряженность, улучшить статистику безработицы и разгрузить «социалку» за счет того, что забота об их гражданах ложится на британские плечи. Как итог — катастрофическое вымирание Литвы, Латвии, Эстонии, отток молодого населения Польши и других стран Восточной Европы. На словах власти пытаются исправить положение. Так, новое польское правительство собирается выплачивать по 500 злотых в месяц на воспитание двух и более детей. Программы стимулирования реэмиграции обсуждаются в Литве и Латвии.
Однако предложение Кэмерона договориться с коллегами по ЕС о том, чтобы заморозить социальные пособия и предоставление льготного жилья мигрантам, прожившим в Британии менее четырех лет, было воспринято этими странами в штыки.
Британский премьер постоянно утверждает, что мигранты злоупотребляют принципом свободы передвижения в ЕС, и приводит данные, что подавляющее большинство гастарбайтеров отправляются в путь, даже не имея представления, где именно будут работать. В ответ главные поставщики гастарбайтеров заявляют о непонимании Британией самого принципа свободы передвижения рабочей силы. В декабре идею Кэмерона категорически отвергла Польша в лице премьера Беаты Шидло. Венгерский премьер Виктор Орбан, встречаясь с Кэмероном, специально напомнил, что венгры в Британии отнюдь «не паразиты». О том, что румынские гастарбайтеры не попрошайки, а сплошь врачи и бизнесмены, заявили чиновники из Бухареста.
Громче всех в перепалку с Кэмероном вступила Литва, чей президент Даля Грибаускайте при каждом удобном случае предостерегает британцев от дискриминации литовцев. «Европа всегда опиралась на свободное передвижение людей. Мы шли в Европу, зная, что это будет гарантировано для наших людей», — предупредила она 18 декабря на встрече глав ЕС. «Дискриминационные предложения [премьера Кэмерона] противоречат не только принципам, но и европейским директивам. И, полагаю, не будет так просто получить такое согласие», — поспешила напомнить Грибаускайте уже в 2016 году.
Ранее во время саммита ЕС на Мальте, посвященного проблемам миграции, литовский лидер была одним из первых, кто подверг план Кэмерона резкой критике, сообщив, что меры по ограничению миграции по сути ограничивают конкуренцию и создают бюрократические препоны для предпринимательства.
Стоит отметить, что наиболее ярые противники начинаний британцев по защите собственного рынка труда сами не отличаются гостеприимством по отношению к мигрантами. Восточная Европа, в особенности Польша и Прибалтика, с ужасом воспринимает перспективу приема беженцев. И социальные пособия там оставляют желать лучшего. В декабре Литва более чем в два раза урезала выплаты беженцам с 456 евро до 204 евро, что ниже минимальной литовской зарплаты. Через полгода пособие сократится еще двое. Президент Грибаускайте лично защищала эту меру, апеллируя к социальной справедливости по отношению к коренным литовцам и приводя аргумент, что маленькие выплаты простимулируют беженцев работать и лучше интегрироваться.
Столкнувшись с оппозицией «новых членов» ЕС, Кэмерон не намерен отступать. Лондон подал сигнал, что готов проявить большую гибкость в чувствительном для коллег вопросе, и заявил, что продумывает «план Б», который направлен на лишение пособий безработных мигрантов. Грядущий референдум и тень Brexit (выхода Британии из ЕС) дают Кэмерону определенные рычаги для давления на Брюссель.
