Почти 30 лет прошло с того момента, когда большинство депутатов Верховного Совета Латвийской ССР проголосовали за принятие Декларации независимости Латвии. Правда, многие проблемы, появившиеся тогда, всё еще продолжают оставаться актуальными. Могла ли Латвия пойти по другому пути, кто определяет государственную политику, а также какое будущее может ожидать страну, порталу RuBaltic.Ru рассказал экс-депутат Верховного Совета Латвийской республики и Рижской думы, профессор-эмеритус, почетный доктор Рижского авиационного училища, доктор инженерных наук Олег ЩИПЦОВ.
— Г-н Щипцов, Вы были депутатом Верховного Совета, который принял Декларацию независимости Латвии. Однако сами Вы в том голосовании не участвовали. Скажите, пожалуйста, чем было обосновано такое Ваше решение?
— Да, наша фракция «Равноправие» в составе 57 человек не приняла участие в голосовании. Уже заранее было известно, что 137 депутатов проголосуют за и, следовательно, проект Декларации будет одобрен. Наша фракция решила не участвовать в голосовании, чтобы никто не мог потом сказать, что мы мешали этому процессу, или наоборот, поддерживали его.
Перед принятием Декларации были дебаты. От «Равноправия» выступили четыре депутата, и я был одним из них.
В своей речи я указал на растущий национализм, имеющий корни в Первой буржуазной республике.
Говорил, что, размышляя об истории Латвии, часто думаю, почему ностальгию испытывают в основном не по периоду с 1920 по 1934 год, а по последним «светлым шести годам». Это когда закрытым свободам был поставлен прекрасный памятник на одноименном бульваре. Иначе говоря, тосковали не по демократической республике Яниса Чаксте, а по годам диктатуры Карлиса Улманиса.
Еще говорил, что не нужно спешить с выходом из Союза, а надо решать экономические вопросы. У нас была перспектива общего рынка на общесоюзном пространстве.
Надеялся, что в Советском Союзе будут коренные позитивные изменения, а не спроектированный уже тогда распад.
В тот момент в Латвии происходила «песенная революция».
Она была хорошо организована из Москвы и Вашингтона, послужив мощным импульсом для окончательного развала Советского Союза — первого в мировой истории социалистического государства.
Уже тогда было понятно, что в Латвии возникает Вторая буржуазная республика.
К сожалению, делалось всё для того, чтобы власть в нашей стране принадлежала не латвийскому народу и даже не латышскому, а международному финансовому капиталу.
— Вы пытались донести свою точку зрения до противников Советского Союза — российских либералов в Москве?
— Помню разговор в июле 1990 года с Борисом Ельциным в Юрмале. Меня послала к нему фракция с письмом — просьбой о встрече с ним пяти депутатов фракции, так как он уже встретился с пятью депутатами от НФЛ (Народного фронта Латвии). В краткой беседе затронул вопросы о гражданстве и образовании. Ельцин был сдержан, вежлив, но от встречи в Юрмале или в Риге отказался. Помню, что у меня создалось впечатление, что он не являлся самостоятельной политической фигурой.
Последующие события в Латвии и России под флагом борьбы за независимость были просто хорошо подготовленным спектаклем.
Впрочем, это касалось всего постсоветского пространства…
В то же время, смотря на сегодняшнюю страну, я бы не сказал, что у нас всё плохо. Есть много и хорошего, но, к сожалению, если суммировать всё плохое и хорошее, то суммарный вектор будет негативным.
Латвия является маленькой пешкой на «великой шахматной доске» геополитики. От нее, да и от нас, ничего не зависит.
Большинство из национально озабоченных всё еще не осознали, что в перспективе угроза многим народным латышским ценностям, языку и прочему значительно больше, чем когда-либо. Они совершено не осознают, что происходит в мире на фоне основного геополитического противостояния, с одной стороны — капитала, который прячется за аббревиатуру USA, а с другой стороны — Китая.
Средства массовой информации, находящиеся в руках буржуазии, блестяще манипулируют сознанием не только национально озабоченных…
— На Ваш взгляд, а была ли возможность, чтобы тогда, в начале 90-х, Латвия пошла другим путем?
— В Верховном Совете из 200 депутатов где-то 20% были так называемой «обоймой». Это люди, которым поручили обеспечение определенной линии. Такие депутаты находились в обеих фракциях, но были и самостоятельно мыслящие личности, которые не соглашались с радикалами слева и справа. Здравомыслящих было не так уж мало. В принципе они могли бы составить некий «Центр». Тогда мне казалось, что такая группа должна была объединиться, чтобы многие процессы в нашей стране пошли иначе.
Я вспоминаю комиссию по науке и культуре, в которой работал. Ее председателем был здравомыслящий и эрудированный человек — Петерис Лакис. Вполне здраво мыслил и известный композитор Имант Калниньш. Еще был народный учитель СССР Эдвин Киде, с которым я без проблем находил контакт.
Когда решалась судьба РКИИГА (Рижский Краснознаменный институт инженеров гражданской авиации), по просьбе ректора я побеседовал с десятками депутатов от фракции Народного фронта Латвии. РКИИГА все-таки был сохранен под новым названием — РАУ (Рижское авиационное училище). Однако в новом статусе латвийского вуза просуществовал лишь семь лет. В 1999 году был ликвидирован…
Что касается «Центра» в парламенте, то сегодня с высоты пройденных лет могу сказать, что ему не дали бы развернуть свою деятельность.
С некоторыми депутатами провели бы индивидуальные беседы, кого-то бы запугали, кому-то что-то бы пообещали, но однозначно не дали бы «Центру» работать вне сценария.
Мировой капитал после поражения своего ставленника — Гитлера — пошел в 1945 году «другим путем» с целью ликвидации социалистической общественно-политической системы и получения доступа к огромным природным ресурсам.
После окончания Второй мировой войны капиталу для ликвидации СССР потребовалось 45 лет. Тут было многое: и Берлин в 1953 году, и Венгрия в 1956-м, и Чехословакия в 1968-м…
Потребовалось превратить систему государственной безопасности Союза в систему антигосударственной безопасности, в которой и были разработаны проекты еврейской эмиграции, диссидентов, Сахарова, Солженицына и так далее. Происходило перерождение партийной верхушки и бюрократического аппарата.
В начале 1970-ых годов в СССР нужно было возродить «всерьез и надолго» ленинский НЭП в сфере обслуживания и легкой промышленности. А вы думаете, что когда в Латвии всё шло по сценарию капитала, простые депутаты Верховного Совета Латвии могли развернуть ситуацию? Могли ли они не допустить прихода международного финансового капитала? Ответ очевиден!
— В таком случае, как Вы считаете, а чего ожидать современной Латвии, а также ее жителям, могут ли они надеяться на то, что ситуация изменится к лучшему?
— У жителей нет рычагов влияния на ситуацию. Выборы — всего лишь механизм продажи народу любого заранее принятого серьезного решения.
Бернард Шоу в свое время сказал: «Те, кто верят в выборы, напоминают мне людей, верящих в ангелов».
У нашего человека есть право отъезда в другую буржуазную страну. Часть населения уже сделала этот выбор.
Наверное, реально в Латвии постоянно проживают лишь полтора миллиона человек. Сделано всё, чтобы человек со школьной скамьи думал только о себе, замыкался в рамках семьи. Делается многое для снижения уровня и качества образования.
Менталитет руководства нашей страны всегда способствовал четкому выполнению указаний. Раньше все указания шли из Москвы. Например, однажды приехала в Ригу Екатерина Фурцева и распорядилась, увидев Христорождественский собор напротив здания Совета министров ЛССР преобразовать его в планетарий. Руководство ЦК КПЛ, которое было преимущественно латышским, быстро «взяло под козырек» и выполнило распоряжение. А в Эстонии благополучно функционировал православный храм прямо напротив здания ВС ЭССР, и ничего, функционирует и сейчас.
В настоящий момент наше руководство получает указания из Брюсселя и Вашингтона. Промышленность ликвидировали. Многое из того лучшего, что удалось сохранить, уничтожили. Нас держат наплаву фактически подачки ЕС.
Очевидно, будем постепенно «очищать территорию» для гастарбайтеров и прочих: свято место пусто не бывает. В дискуссии, которую вел журналист Юрий Родин, в Доме конгрессов в 2001 году, я сказал: «Придет время, когда латыш, выйдя на бульвар Бривибас, в разноликой толпе заметит русского и захочет его обнять, как родную душу».
Думаю, что нам не дадут умереть, если иссякнут и фонды ЕС.
Мы маленькая, но нужная Западу страна, которая готова выполнять «любое задание партии и правительства». Подкинут средств… лишь бы не сделали разменной монетой в какой-либо военной провокации.
Терри Иглтон, профессор Ланкастерского университета в Англии и американского университета Нотр-Дам, в книге «Почему Маркс был прав» пишет: «В старом коммунистическом лозунге "Социализм или варварство" всегда усматривали некий налет апокалиптичности.
Однако, когда история определенно дает крен в сторону ядерной войны и тотальной экологической катастрофы, этот лозунг трудно воспринимать иначе, как суровую, но неопровержимую истину. Если мы не будем действовать сейчас, то, похоже, капитализм станет смертью для нас гораздо раньше, чем кто-то надеется».
