На рассмотрение верхней палаты Конгресса США внесен законопроект о новых антироссийских санкциях. Документ под названием «Защита американской безопасности от кремлевской агрессии» подготовили шесть сенаторов, в том числе известный своей русофобской позицией Джон Маккейн. В случае его принятия российский финансовый сектор могут ожидать серьезные испытания, а сами сенаторы назвали законопроект «адским». О том, чего добиваются американцы, кому адресованы санкции и чем готова ответить Россия, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал известный российский журналист, политолог, сопредседатель партии «Правое дело» Георгий БОВТ.
— Г-н Бовт, Россию пугают новыми санкциями, которые будут не просто жесткими — «адскими». Подобная риторика говорит о том, что Соединенные Штаты еще надеются «взломать» российскую экономику?
— Конечно, санкции вводятся из расчета на то, что они в итоге принесут результат и заставят Россию изменить свою линию поведения. Санкционная политика — это результат тех представлений (отнюдь не реалистичных), которые бытуют среди представителей американской политической элиты. Подавляющее большинство из них уверено, что Россию нужно наказать. Не повлиять на ее поведение, а именно наказать.
— Тем не менее санкции уже превратились в элемент внутренней политики США — в аргумент, который используется в спорах с оппонентами.
— Так было всегда. Российский фактор в Соединенных Штатах вообще стал одним из главных элементов внутриполитической борьбы после президентской кампании 2016 года.
Дело в том, что демократам абсолютно нечего предъявить Дональду Трампу и Республиканской партии на промежуточных выборах, которые состоятся в ноябре.
Какие могут быть претензии, если экономика успешно развивается? Экономический рост на уровне 4%, безработица упала до многолетних минимумов. На чем в данном случае можно сыграть? На том, что Трамп продался Путину, русские вмешались в выборы и так далее.
Демократы будут поднимать эту тему. Но подобную риторику используют и многие республиканцы — просто в силу своего консерватизма, реакционных взглядов. «Ястребиных» взглядов, если хотите, — это верный термин.
— То есть лично Трампу вся эта антироссийская санкционная возня ни к чему?
— Трамп — это в какой-то мере представитель антиистеблишмента. Будь его воля, он бы, конечно, такими вещами не занимался. Но он вынужден учитывать американские реалии и в данном случае следовать за Конгрессом. У него нет инструментов противодействия санкционной политике. Можно маневрировать, можно пытаться смягчать антироссийские выпады, но противостоять им практически невозможно.
— Кто является конечным «адресатом» американских санкций? Есть разные версии: правящая верхушка, российский бизнес. Или даже весь народ: дескать, выбирайте себе новую власть, тогда снимем санкции.
— На народ, на российских избирателей им плевать, прямо скажем. Сигнал подают одному конкретному человеку, и все мы знаем его имя: Владимир Путин. В Америке его демонизируют, представляют исчадием ада. Война ведется именно с ним и с теми людьми, которые считаются его приближенными.
— В своей недавней статье Вы пишете: «Санкции будут работать и дальше на укрепление антизападных настроений, на отрыв стран от западных традиций, общественных и культурных моделей поведения». Очевидно, в США это понимают. Не пытается ли Вашингтон выполнить еще одну важную задачу: отрезать Россию от Запада, сделать так, чтобы россияне и помыслить не могли о присоединении к «цивилизованному» миру?
— Стремление к изоляции современной России, конечно, здесь присутствует. Ее хотят исключить (насколько это вообще возможно) из всех сфер взаимодействия с Западом — из энергетических, финансовых, политических, особенно из технологических.
— Поэтому санкции вводятся навсегда?
— В сегодняшнем виде они будут существовать, пока Владимир Путин руководит Россией.
— А потом?
— Смена руководства всегда является поводом вернуться к этому вопросу: либо ужесточать санкции, либо постепенно ослаблять их. Все зависит от того, кто встанет у руля страны. Поскольку война ведется против Путина и «его режима», как любят говорить на Западе, роль личности здесь очень важна.
— За что именно идет борьба между Россией и США? Какой ресурс основной — деньги, энергетические носители, территории?
— Зачастую подоплека противостояния с Западом упрощается, и это большая ошибка. У нас считают, что идет некая борьба то за алюминий, то за нефть, то за газ… Все это вторично.
А первично в данном случае идеологическое восприятие России и противостояние ей как чуждой американской системе стране во главе с ее ненавистным президентом. Вот это главное, а остальное лишь наслаивается.
Во внешней политике США всегда присутствовал довольно мощный миссионерский момент. Американцы хотят переделать этот мир — так они понимают свою историческую роль. И они вполне искренны! Отсюда и стремление наказывать Россию и ряд других стран, которые сопротивляются Соединенным Штатам. Цивилизационное развитие стоит во главе угла. Борьба за какие-то ресурсы — дело десятое.
— Еще раз вернемся к Вашей публикации: Вы говорите, что России проще не сотрудничать с США, а «сколотить "всемирный интернационал международных хулиганов" и гадить Америке где только можно». Кто к этому «интернационалу» может присоединиться?
— Это, конечно, публицистический прием, но в мире есть страны, которые не хотят встраиваться в американскую модель, и они хорошо известны. К примеру, это Иран, Северная Корея. Китай тоже не хочет встраиваться, но он проводит самостоятельную политику и ни с кем блокироваться не будет, в том числе с Россией. Некоторые латиноамериканские страны хотели бы уменьшить свою зависимость от США. Если американское экономическое влияние в мире будет ослабевать, таковых станет больше.
— Среди них могут оказаться страны ЕС?
— Нет, я пока не вижу в этом списке ни одного европейского государства. Они могут заявлять, что им что-то не нравится в действиях американцев, но в силу тесных экономических связей с США вынуждены маршировать туда, куда им скажут.
— А как можно «гадить» американцам?
— Если говорить серьезно, а не в рамках публицистики, то это означает отказ от сотрудничества с ними. По Ирану, по Сирии, по Северной Корее.
— Для США это столь болезненный вопрос? Неужели они не смогут обойтись без сотрудничества с РФ?
— Обойдутся, и пусть обходятся. Но мы должны из своих интересов исходить. Нам-то это сотрудничество зачем? России ничего хорошего не предлагают, нет никаких стимулов. Мы пошли на сотрудничество по Северной Корее. Что дальше? Новые санкции.
— Как, на Ваш взгляд, обстоят дела с импортозамещением в России? Раньше шутили, что есть только слово такое…
— Насколько я знаю, в России реализуется довольно много проектов импортозамещения. Можно говорить об их рентабельности и экономической целесообразности, но в первую очередь нужно говорить о целесообразности политической. России придется замещать целый ряд продуктов, которые ей просто не будут поставлять.
— Можно сказать, что у России уже есть такой исторический опыт: Советский Союз обходился, что называется, своими силами.
— Это была не самая эффективная система, советские технологии отставали, но во многих отношениях СССР был самодостаточной державой.
— Можно ли сказать, что под давлением санкций Россия постепенно возвращается к этой советской модели?
— Отчасти. У нас все же рыночная экономика, а не плановая. И мы не такая закрытая страна, как СССР (во всяком случае, пока что). Но элементы советской модели будут проявляться все больше и больше. Нужно просто найти правильный баланс.
— Сегодня в прессе много говорят о киберпространстве, киберугрозах и даже кибервойнах. Одна из недавних новостей: российские военные строят огромное «облако», которое заменит Интернет на случай войны. Как думаете, возможно ли, что Россия обзаведется собственной автономной Сетью?
— Конечно, такие разработки ведутся в контексте, прежде всего, военной конфронтации с США. Но в целях безопасности наш собственный сегмент Интернета должен иметь выходы во внешний мир. Полностью изолировать можно только какую-то его часть.
Опыт создания внутренней Сети имеется в ряде стран. В той же Северной Корее, где выход вовне регламентирован соответствующими национальными правилами. Китайский Интернет тоже во многом автономный. Здесь нет ничего уникального.
Если страна готовится к нападению, то она закономерно старается защитить свое киберпространство от внешнего влияния и внешних угроз. Это лишь вопрос технологий.
— Какое будущее в контексте российско-американской борьбы уготовано маленьким странам Восточной Европы, в частности, Прибалтийским республикам?
— Я думаю, что никакой угрозы со стороны России для них не существует, хотя этот фактор используется во внутренней политике стран Балтии. Никто не собирается нападать и присоединять их. Если рассуждать цинично, от этого не будет никакой пользы. Выход к морю у России имеется и без Прибалтики, а других ресурсов там нет, население враждебное. Что нам там делать?
— Как думаете, что будет происходить в ближайшие годы с Евросоюзом? Его члены сплотятся под давлением внешних сил или, напротив, будут отдаляться друг от друга?
— Полагаю, слухи о распаде Евросоюза или сильных дезинтеграционных процессах внутри него сильно преувеличены. Европа будет продолжать создавать свое единое экономическое (со временем, думаю, и политическое) пространство. На этом пути у нее возникнут определенные трудности, но они так или иначе будут преодолеваться. Распада Евросоюза не произойдет.
