Политизация украинской истории местным правящим классом в последние годы стала притчей во языцех. В свою очередь, ряд исторических фигур, глорифицируемых Киевом, крайне негативно воспринимается Польшей, всегда считавшейся наибольшим другом Украины в Европе.
Глава МИД Польши Витольд Ващиковский в интервью местным СМИ заявил о глубинных противоречиях с Украиной по поводу отдельных исторических персоналий и возможности применения права вето на потенциальное вступление Украины в Евросоюз, если не будут урегулированы исторические вопросы и проблемы нацменьшинств:
«Экономическое сотрудничество Польши с Украиной выглядит не очень хорошо, но хуже всего, конечно, в вопросах исторических. Наше послание очень четкое: с Бандерой в Европу вы не войдете. Мы говорим об этом и громко, и тихо. Мы не будем повторять ошибок 1990‑х годов, когда были определенные проблемы в отношениях с Германией и Литвой. Я имею в виду статус польских меньшинств в этих странах. Уже имея такой опыт, мы будем твердо требовать от Украины, чтобы все дела были улажены до того, как Киев будет стоять у ворот Европы с просьбой о членстве».
Ничего нового в подобном заявлении Ващиковского нет: он фактически воспроизвел высказывания главы правящей партии Польши «Право и справедливость» Ярослава Качиньского, датированные февралем сего года. Как отреагировало на слова главы польского МИД ультранационалистическое крыло киевского режима, также предельно очевидно. «Зачем такие партнеры? Они такие партнеры, которые хотят, чтобы мы танцевали под их дудку, — заявил депутат Верховной рады от фракции Радикальной партии, сын руководителя ОУН-УПА* Юрий Шухевич. — В конце концов, кто такие поляки, что должны нам определять, кто для нас герой, а кто не герой, кто заслужил перед Украиной, а кто не заслужил?»
Анализируя заявление Ващиковского, необходимо сделать важную оговорку: «стоять у ворот Европы», не имея шансов открыть их, Украина может бесконечно, вплоть до полной дезинтеграции Евросоюза, когда, как иронизируют скептики, Украина сможет стать первым самопровозглашенным членом ЕС.
Достаточно напомнить, что невозможность членства Украины в ЕС прописана в дополнениях к Соглашению об ассоциации, принятых по итогам референдума в Нидерландах. Варшаве, наибольшему реципиенту дотаций ЕС, явно не стоит преувеличивать свою роль в интеграционных процессах в Европе.
В целом же динамика украинско-польских отношений за последний год достаточно негативна. Год назад Сейм Польши принял резолюцию, согласно которой 11 июля провозглашается Национальным днем памяти жертв геноцида, совершённого украинскими националистами против граждан Второй Речи Посполитой в период Второй мировой войны. Тем самым Варшава сделала заявку на пересмотр консенсуса в отношениях между странами, достигнутого в 2003 году Кучмой и Квасьневским, подписавшими заявление «О примирении в 60‑ю годовщину трагических событий на Волыни».
Кто знает, возможно, польские парламентарии и не приняли бы подобное решение, если бы депутаты Киевсовета за две недели до того не переименовали Московский проспект в проспект Степана Бандеры, наплевав на мнение киевлян.
Стычки на этнической почве, «война памятников», «черные списки», взаимные ноты протеста — преимущественно такой была повестка украинско-польских отношений последнего года.
Всё это привело к тому, что в Польше впервые за последние два десятилетия количество граждан, которые нелояльно относятся к украинцам, превысило количество тех, кто симпатизирует выходцам из соседней страны (по результатам исследования, опубликованного в Gazeta Wyborcza).
А это уже явно тревожный звонок, поскольку количество граждан Украины, вынужденных искать лучшей судьбы в Польше после Майдана, стремительно растет: только за 2016 год Варшава выдала украинцам 120 тысяч постоянных разрешений на работу и более 1,3 млн временных.
Дешевая непритязательная рабочая сила из Украины, замещающая эмигрировавших в Западную Европу поляков, — один из факторов, благодаря которым Польша рассчитывает на экономический рост в ближайшие годы.
Но чем активнее киевские власти будут разыгрывать карту национализма и биться в пароксизмах ненависти, тем жестче будет происходить процесс полонизации украинских «заробитчан».
Тем не менее говорить о том, что отношения официальных Варшавы и Киева серьезно разладились, было бы неправильно. Ведь если послушать речи польских и украинских властей предержащих, то Украина и Польша «совместно защищают Европу от российской агрессии», а заодно и от «энергетической экспансии», пытаясь блокировать проект «Северный поток — 2». Польша продолжает оказывать военно-техническую поддержку Украине (точнее, не Украине, а киевскому режиму, для которого вооруженный конфликт на Донбассе — способ удержаться у «кормушки» как можно дольше) и петь в унисон с Киевом и странами Балтии о продлении и ужесточении антироссийских санкций на международных площадках.
Словом, подобная амбивалентность в отношениях Украины и Польши будет сохраняться еще долго. Куда качнется маятник отношений, будет зависеть от исхода конфликта на Донбассе в частности и геополитического противостояния в целом. В любом случае конфликтный потенциал в отношениях Польши и Украины остается высоким: тут и вопрос реституции, и массовая выдача «карты поляка» на Западной Украине, и отголоски трагических событий 70‑летней давности.
