Провокационная политика стран Балтии в отношении России полностью отвечает интересам США в регионе – возведение барьеров на пути сотрудничества между Россией и ЕС в Европе. С какой же целью Вашингтон возводит буферы в Евразии? И может ли такая политика привести к полномасштабной войне? На эти вопросы ответил политолог, председатель правления фонда «Русский мир» и депутат Государственной Думы РФ Вячеслав НИКОНОВ в своем выступлении в рамках состоявшегося на этой неделе VIII Европейского русского форума:
- Первый вопрос, который у меня возник, когда я увидел тему дискуссии «Вторая холодная война: станет ли она более горячей?»: а почему - вторая?
Некоторые говорят, что сейчас вообще нет никакой холодной войны. Я сразу вспомнил, что лет 10 назад написал предисловие к книге двух замечательных американских историков – Трани и Дэвиса, которая называлась «Первая холодная война», и она была посвящена политике президента Вильсона в отношении России после революции 1917 года. Затем я вспомнил, что, по-хорошему, холодная война началась еще во времена княгини Ольги, когда она решила, что православие она будет принимать в Византии. Потом я вспомнил, что первый раз Киев польский король Болеслав Храбрый с благословения императора Священной Римской империи германской нации и Папы Римского брал в 1018 году, пленив всех женщин Ярослава Мудрого, и холодная война продолжалась и дальше. Я также вспомнил, что свой нынешний имидж «диктаторской», «варварской» и «дикой силы» Россия получила на Западе сразу же, как освободилась от монголо-татарского ига, и с тех пор этот имидж не теряла, и холодная война тоже не прекращалась. А если и прекращалась, то прерывалась «горячей» войной, как это происходило с Наполеоном, Гитлером и в ряде других случаев. Поэтому на самом деле мы не можем установить точно, в какой из холодных войн мы находимся: во второй, десятой или вообще вне пределов холодной войны.
Это неестественно, но, тем не менее, мы существуем так уже достаточно давно. Кроме того, возникает вопрос: заканчивалась ли та холодная война, которую мы называем первой?
У меня складывается ощущение, что Россия оказалась едва ли не единственной страной, которая в конце 1980-х — начале 1990-х закончила холодную войну, остальные страны продолжали действовать в той же самой парадигме.
Недавно министр обороны США Чак Хэйгел перед тем, как уйти в отставку, заявил, что Россия обнаглела настолько, что подошла вплотную к блоку НАТО. Добавлю, что Россия обнаглела настолько, что подошла вплотную уже к ста военным базам НАТО, которые расположены на ее границах, причем на всех, от востока до запада. Обнаглела настолько, что подошла к системам ПВО, причем не только к тем, что размещаются на европейском континенте, но и к базирующимся на Аляске, в Японии и других частях земного шара. Конечно же, для защиты США от Ирана.
Американская логика очень проста. Это логика глобального доминирования и предотвращения появления альтернативных центров силы, которые могут бросить вызов этому доминированию, а также выстраивание разного рода барьеров между теми центрами силы, которые, потенциально объединившись, могут доставить много проблем США, как например - объединение России и Евросоюза, особенно - с подключением Китая и Индии.
Это кошмар американской политики, и, конечно, будет сделано всё, чтобы между нами были вырыты как можно более глубокие рвы, и рвы эти сейчас проходят по Украине.
Второй вопрос здесь: станет ли война более горячей? На мой взгляд, она может таковой стать. Во всяком случае, во всех последних выступлениях президент США Барак Обама помещает Россию в тройку главных угроз существования человечества, наравне с ИГИЛ и лихорадкой Эбола. Давление на Россию идет достаточно серьёзное: каждый глава государства на планете получил пять страниц, изготовленных в Белом доме или Госдепартаменте США, в которых сказано, что Россия – агрессивное государство, против нее должны объединиться все прогрессивные силы человечества и ввести санкции, а те, кто не присоединится к этим санкциям, будут иметь большие неприятности в этом мире. Каждый глава государства это получил.
Военная помощь украинскому режиму уже не особенно скрывается, как и внешнее управление правительством в Киеве. Я бы не исключал возможность новых провокаций, которые могут быть еще более чудовищными, чем та, которая была совершена с малайзийским Боингом. К сожалению, все закрывают глаза на усиление элементов нацизма в политике киевского режима и усиление его военной активности.
Кроме того, против России ведется абсолютно беспрецедентная информационная кампания. Так получилось, что я читаю газету «The New York Times» каждый день с 1976 года. Должен сказать, что более неадекватного восприятия моей страны не было никогда за все время чтения этой и других газет. А сегодня в газете «Financial Times» я с удивлением прочел, что «созданный Путиным православный фонд “Русский мир” потратил 20 млн евро на провоцирование экологических протестов в Болгарии». Я очень сильно себя зауважал, если учесть, что 20 млн сильно превышают годовой бюджет нашего фонда. Я подумал, что у меня есть основания, во всяком случае, добиваться увеличения бюджетных расходов на столь эффективный фонд.
Но что самое интересное то, что это нагнетание напряженности и подогрев холодной войны не имеют никакого смысла с точки зрения интересов России, ЕС и США. Ясно, что санкции в отношении России никак не помогут Киеву, скорее наоборот. Ясно также, что они несильно повредят Москве, поскольку там включился режим «русские не сдаются». Рейтинг власти сейчас настолько высок, что ей уже ничего не нужно делать, чтобы выиграть любую избирательную кампанию. Изоляция пятой экономики мира - это то, что ещё никто не пробовал воплотить в жизнь. И уверен, что это никому не удастся. Да, западные правительства довольно солидарно выступают за изоляцию России, но мы также знаем, что за пределами западных стран, в одной только ООН, более 160 государств, и уверяю вас, что там отношение к России иное.
Там её не собираются наказывать за военные преступления киевского режима, и мир устал от однополярной гегемонии.
Есть группа БРИКС, в которую входит 43% человечества, есть ШОС, которая будет расширяться на ближайшем саммите в Уфе, включая в себя уже в качестве полноправных членов Индию и Пакистан. БРИКС создает и резервный пул валют, который будет альтернативой МВФ, и банк развития БРИКС, который будет альтернативой Всемирному банку. Страны переходят на экономические связи в национальных валютах. Иными словами, мир развивается.
А санкции – это всегда стрельба в собственную ногу, что мы видим сейчас на примере санкционных обменов. Потери несут все, причем, учитывая взаимозависимость, непонятно, кто несет бóльшие потери. Во всяком случае, в России сейчас продолжается экономический рост, прежде всего за счет сельского хозяйства, поскольку этот сектор из-за санкций расчистился для российских производителей, а вот в Германии экономика уже пикирует вниз, и там начался экономический кризис. Не уверен, что это не связано с Россией.
Сейчас, полагаю, необходимо сделать всё, чтобы эта холодная война, если это правда она, не стала более горячей. И ясно, что нужно выходить на деэскалацию напряженности. Россия здесь не настроена на конфронтацию, у нас нет каких-то глобальных или агрессивных амбиций, мы не собираемся ни на кого нападать, как бы ни хотели этого в некоторых вашингтонских коридорах. Но мы, безусловно, не допустим геноцид в отношении русских или кого-то еще. Россия и Европа могут жить друг без друга, но гораздо лучше они могут жить вместе.
