В субботу 1 июля Эстония официально заступила на пост страны — председателя ЕС. Опыт председательства в Совете ЕС других прибалтийских республик показывает, что институты Европейского союза могут быть использованы новыми странами-членами для разрушения архитектуры европейской безопасности.
После вступления в Евросоюз стран бывшего восточного блока и Прибалтийских республик началась системная деградация диалога России с ЕС.
В 2004 году договор о взаимоотношениях между Россией и ЕС был назван «договором о партнерстве и сотрудничестве», причем представители Брюсселя и Москвы вели переговоры о переименовании его в «договор о стратегическом партнерстве».
В том же году в ЕС вошли 10 стран «Новой Европы», и движение в сторону установления стратегического партнерства России и Евросоюза остановилось, а затем и партнерство как таковое было поставлено под сомнение. За 10 лет после большого расширения ЕС отношения Москвы и Брюсселя прошли путь от последовательного сближения до прямой конфронтации — к началу украинского кризиса в Брюсселе их открыто называли «критическим взаимодействием».
И ключевую роль в этой деградации сыграли как раз страны «Новой Европы», присоединение которых к «европейской семье» привело к критической деформации Европейского союза. Если у «Старой Европы» — Германии, Франции или Италии — в целом доминировало взвешенное, рациональное отношение к России, то у Польши, Румынии или Прибалтики тема России вызывала подчас болезненный интерес.
Появившаяся у Восточной Европы возможность влиять на принимаемые в Брюсселе общеевропейские решения превратила институты ЕС в инструменты, с помощью которых вбивался клин в отношения России и Европы, провоцировался полномасштабный глубокий конфликт между двумя частями Европейского континента.
В частности, расширение ЕС дало блоку ЦВЕ возможность превратить свою антироссийскую внешнюю политику на постсоветском пространстве в общеевропейский политический курс. До 2004 года европейская политика соседства не противопоставляла открыто диалог с Россией отношениям с другими постсоветскими государствами. После ситуация начала меняться, поскольку страны Восточной Европы были назначены «операторами» восточной политики Евросоюза в исторически и географически близких им странах бывшего СССР.
Новые проекты и программы Брюсселя по политике соседства, инициаторами которых были (или ответственными за реализацию которых назначались) Польша или страны Прибалтики, стараниями этих государств приобретали ярко выраженный антироссийский характер.
Центральный пример — программа «Восточного партнерства» ЕС, принятая в качестве базовой модели взаимодействия европейцев с бывшими советскими республиками по инициативе Польши и Швеции. Классическая, идущая от образа Первой Речи Посполитой «от моря до моря» идея о создании Балтийско-Черноморского альянса стран, отделяющих Россию от Западной Европы, начала реализовываться в рамках единой внешнеполитической программы ЕС.
Россия в процессе сближения Грузии, Украины, Молдавии, Беларуси, Армении и Азербайджана с Евросоюзом принципиально не упоминалась. Все многовековые экономические и культурные связи бывших советских республик с РФ сознательно и демонстративно игнорировались странами — «драйверами» «Восточного партнерства».
В результате программа углубления интеграционных связей Евросоюза с шестью постсоветскими республиками стала очередным проектом создания «санитарного кордона» от России и постсоветское пространство превратилось из пространства сотрудничества с Москвой в зону геополитической конкуренции со всё более возрастающим риском прямого столкновения.
Активизация «Восточного партнерства» происходит в период председательства в Евросоюзе стран «Новой Европы». Восточная политика ЕС неизменно объявляется главным приоритетом этого председательства, а его кульминационным событием становится саммит «Восточного партнерства».
Таких саммитов было четыре: Пражский саммит 2009 года, Варшавский саммит 2010 года, Вильнюсский саммит 2013 года и Рижский саммит 2015 года. Каждый из этих саммитов способствовал росту напряжения в российско-европейских отношениях.
Пятый саммит «Восточного партнерства» должен пройти в конце 2017 года в рамках председательства в Евросоюзе Эстонии…
Институт председательства стран ЕС в Европейском совете превратился в инструмент разрушения международных отношений в Европе и архитектуры европейской безопасности: каждое председательство в Совете ЕС государства Восточной Европы содержит угрозу нового международного конфликта.
До сих пор не урегулированный украинский кризис начался с председательства в Евросоюзе Литвы во второй половине 2013 года и был спровоцирован лихорадочным стремлением литовского руководства любой ценой подписать Соглашение об ассоциации Украины с ЕС на Вильнюсском саммите «Восточного партнерства». Литовская дипломатия в период председательства проявила особую активность в Брюсселе, чтобы навязать свою концепцию «Восточного партнерства» чуть ли не как военно-оборонительного союза против России. Другим направлением литовской внешней политики стало противопоставление европейской интеграции евразийской.
Усилиями Литвы создание Таможенного союза было признано в Европе проявлением «неоимперских амбиций Путина», а регион «Восточного партнерства» начал восприниматься как арена «геополитической игры» (выражение главы литовского МИД Линаса Линкявичюса) между Россией и Евросоюзом, «призом» за победу в которой должны были стать Украина и другие постсоветские страны.
Диалог с Россией по поводу Украины представлялся Литвой и другими странами Восточной Европы как нечто заведомо невозможное, а украинский вопрос был превращен в инструмент окончательного разделения Европы. В результате к Вильнюсскому саммиту конфликтный потенциал между Россией и Евросоюзом был накоплен в избытке.
Оценив деструктивную роль литовских дипломатов в восточной политике ЕС, Еврокомиссия приняла решение прибалтов к общим международным делам всерьез не подпускать. Поэтому председательство в Евросоюзе Латвии в первой половине 2015 года свелось к бессодержательным протокольным мероприятиям, а Рижский саммит «Восточного партнерства» окончился ничем.
Однако с тех пор отношения ЕС с «восточными партнерами» деградировали настолько, что даже протокольное возвращение к «Восточному партнерству» в рамках председательства Эстонии в Евросоюзе способно привести Европу к новому кризису в дополнение ко всем уже существующим.
Страны Прибалтики являются постоянными источниками недоверия и конфликтов как по отношению к соседям ЕС, так и внутри Евросоюза. Их членство в ЕС противоречит изначальному смыслу европейской интеграции, ведь «Единая Европа» создавалась западноевропейскими странами-основателями для преодоления застарелой вражды и установления вечного мира в Европе. Институты ЕС формировались «Старой Европой» как инструменты урегулирования конфликтов.
Страны же «Новой Европы» используют институты ЕС для прямо противоположного — разжигания конфликтов.
В их руках институты ЕС становятся инструментами деконструкции международных отношений и разрушения архитектуры безопасности в Европе.
Поэтому в условиях системного кризиса европейской интеграции перед европейцами стоит задача сделать пребывание Эстонской Республики во главе ЕС максимально незаметным и беспроблемным. Учитывая печальный предыдущий опыт председательства в Евросоюзе Латвии и особенно Литвы, для того, чтобы председательство Эстонии было незаметным и беспроблемным, оно должно быть пустой формальностью.
