В 2014 году Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) приняла резолюцию о приостановлении полномочий российской делегации; Москва была лишена права голоса в этой организации. В настоящее время генеральный секретарь Совета Европы Турбьерн Ягланд готовит предложение о возвращении России в Ассамблею. О том, на каких условиях Россия готова вернуться к работе в ПАСЕ, и о значении этой площадки аналитический портал RuBaltic.Ru поговорил с заместителем председателя Государственной думы Российской Федерации, руководителем российской делегации в Парламентской ассамблее ОБСЕ Петром ТОЛСТЫМ:
— Г‑н Толстой, при каких условиях или при каком стечении обстоятельств российская делегация может вернуться в ПАСЕ?
— Условия абсолютно понятные. Должны быть приняты регламентные нормы, не позволяющие осуществлять дискриминацию в отношении любой национальной делегации. Не только российской, но и любой другой. Мы исходим из того, что парламенты избраны народом и что попытка применять ограничительные меры к национальным делегациям не соответствует духу Совета Европы, не соответствует никаким демократическим нормам. Поэтому мы настаивали и будем настаивать на том, что регламент должен быть изменен. А услышат ли нас наши коллеги — это уже второй вопрос.
— А есть ли польза от участия в ПАСЕ? Если обратиться к истории российского присутствия в этой организации, то можно обнаружить, что полномочия делегации РФ приостанавливались не раз. Так, в 2000 году Россию лишили права голоса в Ассамблее, объяснив это «нарушением прав человека в Чечне».
— Вы знаете, в любом случае это орган межпарламентского общения и межпарламентской дискуссии. Мы считаем, что дискуссия невозможна в том случае, если приостанавливаются полномочия какой-либо национальной делегации. Поэтому, пока эта практика не будет изменена, мы не вернемся. И если изменить ее, я думаю, ПАСЕ будет полезна и нужна как площадка для объяснения точки зрения, позиции страны.
Другой вопрос, сколько времени в нынешних условиях понадобится, чтобы к Западу пришло понимание того, что делает Россия, того, что будет делать Россия. Насколько такое понимание вообще возможно в нынешней Европе…
Мы видим, что Европейский союз испытывает достаточно серьезный кризис. У наших коллег очень много своих забот.
Мы общались с депутатами Бундестага, с депутатами швейцарского парламента — сейчас они имеют весьма насыщенную повестку.
— На данный момент Российская Федерация всё еще состоит в Совете Европы. Не могут ли ее оттуда исключить?
— Дело в том, что Российская Федерация никому не навязывается. Если есть желание работать и слышать друг друга, то диалог возможен.
Общаясь с нашими коллегами из парламентов других европейских стран, мы ни разу не слышали каких-либо разговоров об исключении России из Совета Европы.
Наоборот, мы всё время получаем заверения, что без России конструктивная работа и будущее Совета невозможны.
— Вы говорили о ПАСЕ как о важной площадке межпарламентской дискуссии. Потеряв эту площадку, не рискует ли Россия оказаться в ситуации, когда единственным местом общения останется ООН?
— Честно говоря, мы таких рисков вообще не видим. У нас много площадок и возможностей для общения. В рамках различных организаций, в двустороннем формате. Общение всё время идет.
Есть большое количество других, альтернативных мест для дискуссии. Например, Межпарламентский союз, куда входят представители парламентов всех стран.
Честно говоря, все эти разговоры о какой бы то ни было изоляции России существуют только в воображении инициаторов таких идей.
В реальности ничего подобного не происходит.
— Можно ли назвать попытки изоляции России бессмысленными?
— На протяжении многовековой истории нашей страны попытки сначала чему-то поучить Россию, а потом попытаться ее изолировать осуществлялись не раз. Всегда это заканчивалось очень плохо для инициаторов таких попыток. Перспектив подобного не вижу.
Должен Вам сказать, что большинство наших собеседников в Европе тоже считают, что без участия России европейские органы являются ущербными.
Посмотрите последний доклад в ПАСЕ итальянца Микеле Николетти. Он говорил о том, что необходимо синхронизировать работу Комитета министров Совета Европы и Парламентской ассамблеи. Поэтому без России никакого европейского диалога не получится. Россия — самая большая страна Европы.
— В начале июня председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко заявила следующее: «ПАСЕ всё больше и больше превращается в маргинальную организацию, ни на что не влияющую, не реагирующую и не откликающуюся, что называется, на злобу дня. Всё большее разочарование вызывает ее деятельность». Сегодня часто можно услышать подобные утверждения и об Организации Объединенных Наций. Не видите ли Вы в этом некий кризис международной дипломатии? Может, стоит поискать новые формы организации общения между странами?
Валентина Матвиенко / Фото: ria.ru
— Это не кризис международной дипломатии, это кризис повестки. Кризис тем, которые обсуждаются.
Безусловно, нужно выходить из замкнутого круга обсуждения прав меньшинств и каких-то, скажем так, виртуальных проблем. Есть масса вызовов, связанных, например, с террористической угрозой, изменениями климата, с другими вещами, по которым у нас достаточно большой простор для совместных действий с Западом.
Что касается ситуации в целом, конечно, есть определенный кризис международного права. Он связан с тем, что одни страны вообразили себе, что им всё позволено, и в одностороннем порядке последние двадцать лет это самое международное право нарушали.
Такое недопустимо. Об этом Российская Федерация всегда последовательно заявляла, начиная от агрессии НАТО в Югославии и заканчивая последними событиями в Сирии.
Я думаю, что и здесь тоже есть простор для диалога, но сам диалог возможен только тогда, когда придет осознание бесперспективности такой политики. Судя по тем изменениям, которые мы видим в европейских парламентах, в настроениях избирателей, это осознание постепенно приходит. Осознание того, что нет шагов на международной арене, которые можно предпринимать в одностороннем порядке в нарушение международных норм и без последствий для стран, предпринимающих их.
