Первый том пятитомного труда «История белорусской государственности», который представили в этом году историки Национальной академии наук Республики Беларусь, вызвал ожесточенные споры в научной и экспертной среде. Белорусские историки называют Полоцкое княжество отдельным государством, от которого пошла Беларусь, и отказываются считать Полоцк частью Древнерусского государства. О резонансной монографии НАН Беларуси аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал ведущий научный сотрудник Центра постсоветских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений им. Примакова Российской академии наук (ИМЭМО РАН), кандидат исторических наук, доцент Александр ГРОНСКИЙ. Предлагаем первую часть интервью.
— Г-н Гронский, основанием для нашего разговора стал выход монографии «История белорусской государственности» в Академии наук Республики Беларусь. Из этой работы следует, что существование Древней Руси как единого целого авторами отвергается. Вместо этого говорится о Новгородском, Киевском и Полоцком княжествах как об отдельных государствах, из которых выросли сегодняшние Россия, Украина и Беларусь. Насколько такая точка зрения популярна среди белорусских историков?
— Насколько я могу судить, точка зрения об отсутствии единой Древней Руси достаточно популярна. Сейчас белорусская историография старается не упоминать Древнюю Русь, они переходят на термин «Киевская Русь».
Этот термин актуализировал академик Греков после Великой Отечественной войны. В конце 90-х гг. российские ученые стали от него отказываться в пользу термина «Древняя Русь». В принципе, в белорусской историографии этот термин тоже звучал, но в последнее время он меняется на «Киевскую Русь».
Объяснения тут могут быть разные; из них самое последнее, которое я слышу: Древней Руси как единого государства не было, а Киевская Русь — некий культурный конгломерат этих земель.
Киевскую Русь называют так, подчеркивая, что это не политическое и государственное единство, а цивилизационно-культурное. (Так мне объясняли белорусские коллеги). Насколько это корректно, сказать сложно, поскольку ранние европейские государства в принципе все были не унитарными в современном представлении. Если княжеская династия разрасталась, каждый потомок князя получал свои удельные центры. Соответственно, он вел себя более или менее вольно в своем уделе.
В этом отношении, наверное, про всю Европу можно говорить, что это были не государства, а «наборы» княжеств, где правили родственники.
— Зачем это делается?
— Скорее всего, это происходит, чтобы отвергнуть концепцию древнерусского народа (Историки пока не определились, как называть это древнерусское сообщество: народ или народность. Некоторые подают это как синоним, некоторые ищут различия).
Если обратиться к научной литературе, как белорусской, так и российской, не совсем понятно, что есть что. Был ли древнерусский народ, если была народность, и было ли вообще древнерусское единство. Так что, скорее всего, это государственный запрос — найти белорусскую государственность там, где ее не было в то время, когда понятия «белорусский» и «Белоруссия» вообще не звучали.
— Вы сами какой термин предпочитаете: Киевская Русь или Древняя Русь? Имеет ли это принципиальное значение?
— Не идеален ни тот, ни другой. Я все же сторонник того, чтобы называть так государственность, как она называлась в то время.
Русь или Русская земля — это то, что упоминается в летописях.
Соответственно, я против того, чтобы жителей средневековой Руси называли древнерусским народом. Если они называли себя русскими, то стоит поступать так же.
Если все же выбирать между Киевской и Древней Русью, то Древняя Русь — более адекватный термин, потому что мы говорим, что в Древней Руси жил древнерусский народ. А в Киевской Руси тогда какой народ жил? «Киевско-русский» придется изобретать или, опять же, древнерусский оставлять? В этом отношении как раз употребление термина «Киевская Русь» мешает государственные основы древнерусского народа: получается, что он — древнерусский, а Русь — Киевская.
Нужно учитывать еще идеологический момент с Киевской Русью.
На Украине большая группа публицистов и профессиональных историков (но не все, конечно) искренне уверена, что названием государства Владимира Святого и Ярослава Мудрого было именно Киевская Русь.
То есть термин, который появился после Великой Отечественной войны, они искренне воспринимают не как кабинетный, придуманный историками, а как естественное самоназвание государства. Поэтому и есть проблемы с Анной Ярославной, которая всю жизнь была русской — и при жизни ее называли Анной Русской, — а теперь вдруг стала Анной Киевской и украинкой.
Два года назад из-за этого был ряд скандалов, когда Путин вспомнил о русско-французских связях в древности.
Опять же, частое употребление термина «Киевская Русь» при идеологизированном отношении к прошлому позволяет говорить, что Русь была украинской, потому что Киев — столица Украины.
В связи с проблемой идеологизации истории стоит вспомнить еще один момент из «Истории белорусской государственности». Я Вам говорил, что государственность и государство — разные термины с точки зрения белорусских историков. Государственность — это потенциальная возможность этноса создать государство.
По-моему, в 1 томе на 6 странице введения написано, что в истории белорусской государственности было три периода. Первый период назывался догосударственным, начался он 100 тысяч лет до нашей эры. Понимаете, за 100 тысяч лет до нашей эры на территории Беларуси лежал ледник, только юг был свободен. Гипотетически в это время туда могли приходить неандертальцы, именно гипотетически, то есть не доказано, что они туда заходили. А кроманьонцев, т.е. людей современного типа в то время в этих местах вообще не было.
Получается, если мы говорим о белорусской государственности как о потенциальной возможности этноса создать государство, то неандертальцы — это белорусский этнос.
Иначе там тогда белорусской государственности не было бы. Причем речь идет о гипотетических неандертальцах; возможно, они и не заходили туда никогда.
— Для чего в серьезной научной монографии делаются такие вещи?
— Это достаточно странные моменты, и для чего это было сделано, я не знаю. Если бы брали с момента расселения славян, какая-то логика была бы в исторической государственности и ее объяснении, хотя и некорректная, т.к. белорусов все равно тогда не существовало. Но после неандертальцев 40 тысяч лет назад на территорию современной Белоруссии пришли кроманьонцы, которые основали два или три поселения. Но, опять же, они не были носителями белорусского этноса и даже протоэтноса. Это были люди, которые имели какое-то доэтническое самосознание.
Потом начали приходить какие-то другие неизвестные племена, которые известны только по осколкам керамики. Потом в конце концов стало известно, что там появились балты, но никак не белорусы. Только потом пришли славяне, то есть это наша эра. Тоже непонятно, когда в некоторые регионы они пришли — может быть, в IX или в X веке.
Какое отношение догосударственный период белорусской государственности имеет к белорусской государственности, непонятно. Потому что если этнос — носитель государственности, в то время не было белорусского этноса, и протоэтноса не было.
Даже если мы говорим про Полоцке княжество как балтское или литвинское, и поэтому белорусское (есть такие попытки), балты — не белорусы, как ни крути. Тут и литвинская концепция не подходит, потому что тогда нужно будет литвинскую, а не белорусскую государственность ставить.
Тем не менее сейчас пошла информация, что еще два тома будут изданы буквально в конце июня — начале июля этого года. Окончательный, 5 том будет издан, видимо, в конце этого года либо в начале следующего. Когда соберется весь многотомник, тогда можно будет судить, что белорусские историки считают белорусской государственностью и государством в целом. Пока можно говорить только об этих фрагментах, как раз наиболее интересных.
— Насколько я понимаю, суть первого тома «Истории белорусской государственности» состоит в том, чтобы не подать Полоцкое княжество как часть целого, а опровергнуть общепринятую точку зрения о том, что Полоцкое княжество наряду с Черниговским, Владимиро-Суздальским и другими входило в какое-то единое культурно-историческое явление под названием Киевская или Древняя Русь. Я правильно понимаю цель белорусских историков?
— Скорее всего, Вы понимаете правильно. Дело в том, что сейчас в белорусской археологической среде есть убеждение, что Киевщина и Новгородчина развивались с присутствием варяжского элемента, а Полоцкое княжество развивалось на собственной племенной основе. Говорят, подчеркивая славянскую или балто-славянскую «чистоту», утверждая, что тут не было варягов.
Насколько реально отсутствие варягов, сказать сложно, потому что Рогволод, первый известный летописный князь Полоцка, по мнению большинства историков, был варягом.
Значит, варяжский элемент в Полоцке был. Также, если вспомнить «Повесть временных лет», Рюрик назначил наместников в разные города, в том числе и в Полоцк. То есть с точки зрения «Повести временных лет», Рюрик, который в большинстве случаев рассматривается как варяг, назначил своего наместника. Вот вам присутствие скандинавского, варяжского элемента в Полоцке.
Попытка создать чистую протобелорусскую этничность, народность, которая была в Полоцке, скорее всего, делается, чтобы показать, что «это сугубо наше», и чтобы какие-нибудь тверичи, киевляне или москвичи туда не вмешивались. Это попытка представить некую обособленность.
Продолжение следует
