Авторитетные политики и экономисты из 15 стран мира пытались совместно осмыслить в Юрмале в конце мая нынешний острейший кризис в отношениях России и Запада и прийти хотя бы к частичному согласию по этой теме.
Составной частью такой «мозговой атаки» стал анализ программной политики Европейского союза «Восточное партнерство». Ее реализация была связана с ошибками и трудностями, признаваемыми и на Востоке, и на Западе. В какой-то мере она оказалась и одной из причин украинской драмы. Участники саммита после двух дней плодотворной работы представили ряд рекомендаций, которые дополнят и издадут к осени.
Напомню, что «Восточное партнерство» (ВП) — это проект, охвативший шесть постсоветских государств — Армению, Азербайджан, Белоруссию, Грузию, Молдавию и Украину. Он является составной частью Европейской политики соседства (ЕПС), разработанной Еврокомиссией в 2002—2003 гг.
Ко времени проведения «Балтийского форума» сухой остаток по соглашениям ВП выглядел так: Грузия и Молдавия планируют подписать договор 27 июня. Армения подписание не одобрила, с Азербайджаном переговоры идут, но без экономической составляющей. Украина, как все помнят, несмотря на завершение переговоров еще в 2012 г., отказалась одобрить СА в Вильнюсе. Новое киевское руководство в марте 2014 г. подписало политическую часть соглашения, оставив «экономику» на период после президентских выборов.
Проект «Восточное партнерство» с самого начала носил политический характер.
Непроработанность его экономических сценариев превратила его в бомбу замедленного действия. Украинские события еще раз показали, чем чревато «отделение политики от экономики». Ошибкой стало наведение мостов «от Лиссабона до Владивостока» без основных «игроков» региона. Итог - жесткое конкурирующее воздействие двух центров притяжения, Москвы и Брюсселя, не могло не раскачать внутриполитическую стабильность в странах ВП.
Украине пришлось хуже всех, так как ей сделать выбор в пользу одной из двух интеграций оказалось сложнее. В том числе из-за почти равновеликой экономической ориентации на Россию и в целом Таможенный союз (ТС), с одной стороны, и на Евросоюз — с другой. Государствам со сравнительно малыми экономиками (как Армении и Молдавии) последствия противостояния двух интеграционных проектов преодолевать несравнимо легче.
Многие участники юрмальской дискуссии разделяют точку зрения Генри Киссинджера, выраженную им в «Вашингтон пост» от 6 марта: «Слишком часто украинский вопрос представляется как конфликт между Западом и Востоком. Но Украина с тем, чтобы выжить и развиваться, не должна быть передовым рубежом одних против других — она должна быть мостом между ними… Результатом должно быть не полное удовлетворение, а сбалансированная неудовлетворенность».
Вот как это могло бы выглядеть, по версии участников Балтийского форума:
Россия не предпринимает никаких шагов по дальнейшей дезинтеграции Украины. Обновленное украинское государство, подтвердившее свой внеблоковый статус, должно пользоваться своего рода режимом наибольшего благоприятствования со стороны России.
Украине нужно принять новую Конституцию, в которой были бы прописаны гарантии использования русского языка. Это позволит снизить озабоченности России и значительной части населения самой Украины.
Москве полезно подумать о более корректной цене газа для Украины — возможно, ориентируясь на ценовую политику в отношении Германии. В свою очередь, это позволит поставить вопрос об уменьшении расценок на транспортировку газа через Украину.
Если Киев все же подпишет весь пакет Соглашения об ассоциации с ЕС, то Евросоюзу и России вместе с Украиной следует тщательно проанализировать вероятные нежелательные издержки для России от этих планов. Одна из важных проблем — завершение переговоров о новом базовом соглашении между ЕС и Россией.
Несмотря на существующие препятствия, Европейскому союзу не стоит игнорировать перспективы налаживания сотрудничества с Евразийской экономической комиссией и образующимся с начала 2015 г. Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Следует активизировать консультации о сближении регулятивных практик в торгово-экономической сфере, а также о принятии ЕЭАС международных промышленных стандартов.
«Санкционный» режим в отношении России, оформляемый Европейским союзом - непродуктивен. Его сворачивание должно сопровождаться ускорением переговоров о безвизовом режиме. Создание такого же режима в более быстром темпе нужно предложить Грузии и Украине.
Европейский союз, Молдавия и Россия должны самым серьезным образом работать вместе для снятия напряженности вокруг Приднестровья. Один из путей — согласовать те преимущества, которые Приднестровье должно получить от создаваемой ГВЗСТ между Молдавией и ЕС. Возможно, Приднестровье может подписать специальное соглашение о зоне свободной торговли с ЕС со снятием тарифных ограничений и принятием промышленных стандартов Евросоюза.
Участники Форума поддержали создание треугольника Европейский союз-Россия-Украина. Экспертное сообщество должно, в свою очередь, без длительной раскачки разработать и предложить конструктивные меры для запуска такой трехсторонней работы.
Также всем сторонам нужно попытаться, по меньшей мере, снизить накал информационного противоборства. Для этого требуется отойти от клише «свой-чужой» и «черное-белое». ЕС, Россия и Украина — в одной лодке в океане нынешнего кризиса, и это нужно осознать всем — политикам, пропагандистам, да и всем гражданам.
Впервые в постсоветской истории Большая Европа в такой высокой степени напряжения оказалась перед выбором двух сценариев развития — строительство «интеграционного моста» от Лиссабона до Владивостока либо «континентальный разлом» с неизбежными взаимными потерями рынков, разрывами в транспортно-логистических путях и т. д.
Некоторые участники Форума высказывались о жизнеспособности идеи такого «моста» с определенной долей скепсиса. Однако преобладало мнение, что еще есть шанс выстроить жизнеспособную и эффективную схему будущего торгово-политического устройства всего региона от Атлантики до Тихого океана.
Российские эксперты представили на Форуме свои расчеты вероятных потерь Украины от замораживания торгово-экономических связей с Россией и другими членами Таможенного союза. Это примерно 16,3 млрд. долл., плюс сокращение энергетического и инвестиционного сотрудничества, уменьшение трудовой миграции в Россию (что автоматически приведет к уменьшению перечисления средств в Украину) и др.
Кто же все это будет компенсировать? Конечно, укрепление сотрудничества с Европейским союзом усилит конкурентоспособность Украины, но потребует значительного времени и от нее, и от других участников «Восточного партнерства». На коротком же сроке необходимые реформы потребуют от населения определенных жертв, что может сказаться и на общественной стабильности.
Поэтому, как бы ни хотелось Западу ускорения интеграционных процессов, свертывание подписантами соглашений об ассоциации налаженных торгово-экономических связей с другими постсоветскими странами чревато серьезным ухудшением их положения со всеми возможными проблемами — в том числе для их соседей в Европейском союзе.
Эксперты напомнили, что ВВП Беларуси и Казахстана по состоянию на 2013 г. удвоился к уровню 1991 г., России — вырос на четверть, а Украина так и не смогла его достигнуть. А сейчас страна может растерять и часть сохранившегося экономического потенциала. Украине потребуются огромные инвестиционные ресурсы, которые ни один глобальный игрок в одиночку предоставить не способен. Потому некоторые докладчики на Форуме прямо или косвенно указывали на необходимость всем крупным сторонам разделить бремя расходов. А это потребует новых широких договоренностей.
Решение, создающее условия для экономической реконструкции и политической стабилизации украинского государства, будет выгодно всем. Такое мнение преобладало на Форуме. Будем надеяться, что трезвое осознание ситуации заставит и Киев, и Брюссель, и Москву активно включиться в этот совместный поиск.
