В субботу 30 марта в Риге прошло второе Вселатвийское родительское собрание, посвященное борьбе против перевода средних школ на латышский язык. В дискуссии приняли участие несколько сотен человек из разных городов Латвии. Они поддержали обращение к судьям Конституционного суда об отмене решения о переводе школьного образования на латышский язык.
Открыл собрание депутат Европарламента, представляющий партию «Русский союз Латвии» Мирослав Митрофанов. Он рассказал про компетентностный подход — еще одно нововведение, которое может оказать негативное влияние на школьников. По его словам, прошедший год ознаменовался целым рядом реформ в сфере образования, утвержденных латвийским парламентом. Помимо перехода на латышский язык в русских школах, также планируются постепенное закрытие маленьких сельских школ и внедрение компетентностного содержания образования, начиная с 2020 года.
Митрофанов пояснил, что Министерство образования вводит компетентностный подход, так как «многие выпускники как русских, так и латышских школ не умеют применять свои знания в реальной жизни и плохо выражают свои мысли».
«Можно было сказать, что нужны дополнительные уроки ораторского искусства, но нет — наши власти не ищут легких путей и решили ломать школу в целом», — подчеркнул евродепутат.
Он указал, что новый подход совершенно отличается от привычного образования — получаемые в школе знания будут замещены «навыками» и «умениями».
Ссылаясь на одного из разработчиков реформы, учителя Павла Пестова, Митрофанов отметил, что в будущем появятся новые профессии, поэтому сейчас нет смысла глубоко погружаться в изучение предметов, а следует учиться всю жизнь и приспосабливаться к изменяющимся условиям. Именно это, по мнению реформаторов, и дает компетентностный подход.
Однако, задался риторическим вопросом Митрофанов, если этот подход такой хороший, то почему его не внедряют в латвийских гимназиях? «В них остается старая, проверенная система передачи знаний», — указал он, подчеркнув, что в этих заведениях как раз обучаются дети элиты.
Таким образом, внедрение компетентностного подхода приведет к тому, что многие ученики простых, а не элитных школ не смогут учиться в вузах. По мнению Митрофанова, это грозит социальным расслоением, которое только поспособствует закреплению во власти семей правящих политиков.
На вопиющие ошибки в современных учебниках обратила внимание мама двоих детей Екатерина Александренкова. По ее словам, в рабочих тетрадях по математике для третьего и четвертого классов некоторые задачи нерешаемы, так как пропущена часть условия, указаны неправильные данные или просто присутствуют опечатки в примерах.
«У меня сын приходит и говорит, что задача не решается. Ну конечно, она не решается, если цифры нет, хотя в латышском варианте она есть. Хорошо, что у меня дома имеется латышский вариант», — отметила мама школьников.
Она рассказала, как обращалась в издательство, чтобы указать на ошибки. Но там ответили, что «десять лет дети по этим тетрадям учатся, и ни у кого не было никаких замечаний». Александренкова звонила в Министерство образования. Но там, по ее словам, заявили, что поиск ошибок в учебниках учениками развивает креативное мышление. «Я выпала в осадок», — поделилась своими впечатлениями от услышанного Александренкова.
Лидер Русского союза Латвии Татьяна Жданок назвала правильным, что большинство русских родителей хочет, чтобы их дети знали латышский язык, но обучение, по ее словам, все же должно вестись на родном языке. Она обратила внимание, что еще в первые годы независимости Латвии активно обсуждалась концепция, по которой латышский должен быть вторым языком для нацменьшинств после родного. Поэтому, как отметила Жданок, заявление советника юридического бюро Сейма Илзе Тралмаки, что в 1991 году было решено сделать латышский единственным языком обучения, совершенно не соответствует истине.
Свое заявление Татьяна Аркадьевна подкрепила цитатой из учебника по латышскому языку для восьмого класса, изданного в 1997 году: «Эта книга предназначена для детей, изучающих латышский как второй язык».
«Тогда, в 1997–1998 году, международные организации действительно помогали в развитии этой программы, <…> но сейчас понятия подменяются. И уже никому не понятно, ни родителям, ни детям, каких знаний латышского языка хотят наши законодатели от детей», — подчеркнула Жданок.
По ее словам, в нынешнем учебнике латышского языка для третьего класса ничего не говорится о том, что этот язык не родной для учеников. Наоборот, как указала Жданок, в нем сказано, что ребенок «уже овладел латышским языком», то есть подразумевается, что ученик уже в начальной школе должен знать его на уровне родного.
Как констатировало родительское собрание в принятой резолюции, «тексты учебников, начиная с введения к учебнику латышского языка для второго класса, сложны даже для детей, у которых латышский язык — родной», тем самым требуя, чтобы учебники были кардинально пересмотрены.
Также участники собрания обратились к Конституционному суду, надеясь на то, что суд отменит «политическое и дискриминационное решение» о полном переводе школьного образования на латышский язык.
«Родители учащихся русских школ более, чем кто-либо другой, заинтересованы в качественном освоении латышского языка нашими детьми. Мы выступаем за то, чтобы дети могли изучать основные школьные предметы на языке матери с одновременным углубленным изучением латышского языка как отдельного предмета. Только тогда они смогут получить качественное общее образование и, помимо латышского языка, освоить на достойном уровне все учебные предметы», — отмечается в документе.
Правда, основываясь на предыдущем вердикте Конституционного суда в 2005 году, когда степень благоприятности решения зависела от выражения родителями воли к защите своих детей в ходе акций прямого действия, участники собрания решили подкрепить свое обращение и массовыми акциями.
По мнению собравшихся, митинги и марши протеста являются основным инструментом воздействия на власть в целях сохранения обучения на родном языке в русских школах Латвии. Поэтому собрание призывало всех жителей страны к участию в марше 1 мая, который станет следующим шагом к мобилизации народа на борьбу за свои права.
Многочисленные митинги 2003–2004 года подействовали на правящих политиков как холодный душ, заставив их отказаться от полного перевода русских школ на латышский язык. Сейчас же они решили исполнить свой план, видя отсутствие широких протестов. Однако, думается, ни для кого не секрет, что если перевод на обучение на латышском языке случится, то многие русские ребята окажутся подвержены риску маргинализации, чего, судя по всему, и добивается латвийская элита.
