Разразившийся на прошлой неделе скандал с российским академиком Валерием Тишковым стал лишь отдельным случаем в череде антироссийских выпадов, инициированных за последние месяцы эстонской стороной. Достаточно вспомнить, что в сентябре во въезде в республику было отказано другому российском учёному - замдиректору Института стран СНГ Валерию Жарихину. Какую цель преследуют эстонские власти подобными запретами? И не противоречат ли такие действия общей политике ЕС, учитывая, что представители Брюсселя заявляли ранее, что не собираются ограничивать доступ гражданам России на территорию Евросоюза? Эти вопросы портал RuBaltic.Ru задал политологу из Эстонии Леониду КАРАБЕШКИНУ:
- Леонид Александрович, за последние месяцы российский академик Тишков уже второй учёный, которого не пускают в Эстонию для публичного выступления. Не становится ли, на Ваш взгляд, это уже какой-то системой?
- Пограничная служба выполняла задание по поручению МВД, у которого было несколько, на мой взгляд, причин, чтобы вновь воспользоваться «запретительной политикой» в отношении гражданина России.
Во-первых, мы помним недавнюю историю, когда на российской территории был задержан комиссар Полиции безопасности Эстонии (КАПО) Эстон Кохвер, после чего с эстонской стороны также последовал запрет на въезд (замдиректора Института стран СНГ Владимира Жарихина - прим. RuBaltic.Ru). Во-вторых, такая насторожённость эстонских спецслужб вызвана, очевидно, ситуацией на Украине. Некоторые эксперты-политологи даже называют эти приграничные случаи запретов «прифронтовыми».
Дело в том, что власти Эстонии видят угрозу прежде всего в так называемой концепции «русского мира», которая, по мнению многих эстонских деятелей, в настоящее время продвигается Россией. Таким образом, неудивительно, что деятельность медиаклуба «Импрессум» (по приглашению которого В.Тишков прибыл в Таллин - прим. RuBaltic.Ru) воспринимается эстонскими спецслужбами как «мягкая сила Кремля». Поэтому запреты на въезд, скорее всего, связаны с желанием властей эту деятельность прекратить. И случай с Тишковым в очередной раз это подтверждает.
- Насколько вообще велико влияние «Импрессума» на русскую общину в Эстонии? И если клуб является «российской опухолью» на эстонской территории, то почему бы просто не найти способ закрыть его? Или принципы демократии в Эстонии не позволяют этого сделать?
- Если эти «демократические» принципы Эстонии позволяют пограничникам не пускать 73-летнего академика и заставлять его ночевать в аэропорту, то, наверное, при желании можно и найти способ, чтобы прикрыть медиаклуб «Импрессум».
Думаю, что именно эта идея каким-то образом и будет продвигаться эстонскими властями в дальнейшем.
Что касается влияния клуба на общественную жизнь русскоязычного населения Эстонии, то нужно сказать следующее. В какой-то степени «Импрессум» действительно оказывает воздействие на русскую диаспору - в том смысле, что он является одной из немногих довольно-таки широких площадок для обсуждения интересных и актуальных общественно-политических тем. Безусловно, в этих дискуссиях присутствует и элемент пропаганды, но тем не менее экспертный баланс соблюдается должным образом. Поэтому нельзя сказать, что клуб посещают только какие-то «русские маргиналы». Туда иногда приходят и достаточно известные эстонские учёные, а также политические деятели.
Вообще, мне кажется, что власти Эстонии переоценивают возможности «Импрессума» в плане «государственной угрозы».
- По поводу переоценки «подрывной» деятельности «Импрессума» высказался и журналист Артём Троицкий, написавший в своём блоге, что «медиаклуб – совершеннейшая мелочь по сравнению с той массированной промывкой мозгов, которую проводят федеральные телеканалы». То есть Вы согласны с таким мнением Троицкого?
- Согласен, что деятельность «Импрессума» не стоит переоценивать. Но по поводу высказывания журналиста хотелось бы сказать, что Артём Троицкий является представителем либерального направления в России. Он считает, что российское государство вообще не имеет никакого права распространять свою позицию в мире. Однако другие государства, похоже, такое право имеют и активно им пользуются.
Почему же тогда Россия не может выражать видение той или иной ситуации, в то время как другие страны занимаются продвижением своей «мягкой силы»? В чём здесь нелегитимный интерес российской стороны?
Это нормально, когда Россия, как, в общем-то, и любая страна, формирует благоприятное для себя общественное мнение. Ведь крайне важно, чтобы отношения соседних государств были как минимум не враждебными, а лучше – дружественными. Поэтому я не считаю, что те люди, которые организуют мероприятия «Импрессума», работают против эстонской государственности как таковой. У них есть всего лишь своё видение, как эта государственность должна развиваться. Не может же быть одной точки зрения. И хорошо, что у русскоязычного населения есть собственное мнение.
- Латвия и Литва, наверное, будут куда более агрессивны в приграничных вопросах. Но те хотя бы пытаются придумать хоть какое-то оправдание очередному пополнению списка персон нон грата известными русскими именами. В случае же с Эстонией никаких объяснений запрета на въезд не даётся. Можем ли мы говорить о явном нарушении прав на свободу передвижения со стороны эстонского государства?
- С точки зрения сложившейся практики международного права, никаких нарушений со стороны эстонского государства нет.
Другой вопрос – в злоупотреблении этим правом. И думаю, что предстоящие выборы лишь усилят его, поскольку определённые политические силы будут играть на эксплуатации напряжения в отношениях с Россией.
- Сегодня, обвиняя СССР во всех грехах, страны Прибалтики сами активно используют худший советский опыт ведения запретительной политики. Не подрывает ли это основы европейской демократии, как Вы считаете?
- Эта методика действительно была в советской государственной политике. Сегодня она тоже существует и в значительной степени перенята современными государствами, в частности Эстонией.
Здесь необходимо обратить внимание на внутренние проблемы этих стран. Они ставят перед собой противоречащие задачи. С одной стороны, это укрепление государственности путём сохранения национальной идентичности, а с другой – обеспечение прав нацменьшинств. Тут и возникают проблемы, которые нигде легко не решаются. Понятно, что в силу обстоятельств Латвия и Эстония на постсоветском пространстве в наибольшей степени сталкиваются с ними. Так, они проявляются и в инцидентах на границе.
Когда-то была надежда на то, что дух европейской демократии, особенно в период подготовки к вступлению в ЕС в начале 2000-х годов, неким образом будет воздействовать на политические элиты, чтобы те смягчили такую политику, но, как мы можем наблюдать, ничего не изменилось.
Сегодня маленькие государства - члены ЕС фактически оказываются в роли обиженных. И большие государства в рамках того же ЕС вынуждены поддерживать их, потому что те, вроде как, пытаются противостоять такому мощному и становящемуся, по их мнению, всё более опасным соседу.
- Как вообще эта борьба с российскими учёными отражается на российско-эстонских отношениях, а также России и ЕС в целом?
- Честно говоря, содержательных глубоких отношений между Россией и ЕС, по большому счёту, не было и раньше. А в связи с последними событиями они, как говорится, только «опустились ниже плинтуса». Что касается российско-эстонских отношений, то вряд ли единичные случаи (даже с таким уважаемым человеком, как Валерий Тишков), окажут на них существенное влияние. Хотя осадочки постепенно накапливаются, и, конечно, когда возникнет потребность в восстановлении этих отношений, появятся определённые трудности.
- Возможно, в глобальных масштабах эта «запретительная политика» не отразится на отношениях. Но не навредит ли она взаимодействию между странами в научной сфере?
- Вот это другой вопрос! Безусловно, такая политика очень опасна. Крайне важно (даже в условиях кризиса) сохранять отношения, в том числе и на уровне гуманитарных контактов.
В недавнем интервью посла ЕС в РФ Вигаудаса Ушацкаса как раз говорится о том, что ЕС не только не собирается усложнять доступ российским гражданам на свою территорию, а наоборот стремится его упрощать.
Разумеется, это противоречит заявленному политическому курсу Эстонии, но такая мысль, несмотря на нынешние условия, всё же продвигается.
Лично я считаю, что если обе стороны не будут стремиться сохранять эти гуманитарные контакты, то в будущем не из чего будет восстанавливать политические отношения.
