Фестиваль молодых исполнителей популярной музыки «Новая волна» проводится в латвийском курортном городке Юрмала с 2002 года. За прошедшие десять лет из сугубо музыкального проекта этот конкурс превратился в политическое мероприятие, которое посещают влиятельные персоны из России, стран СНГ и ЕС, чье общее состояние значительно превышает бюджет всей Латвии. Однако для латышского истеблишмента музыкальный фестиваль стал чуть ли не синонимом гуманитарной катастрофы, разрушительного влияния русской культуры: по мнению правящей коалиции, «Новая волна» угрожает хрупкой латышской идентичности, а потому – должна быть выдворена из Латвии.
«Я действительно не думаю, что Рига заслуживает такой идентичности, как «Новая волна» на набережной» - заявила экс-министр культуры Латвии, ныне кандидат в мэры латвийской столицы от партии «Единство» Сармите Элерте в интервью Латвийскому радио в конце 2012 года. Летом того же года Юрмальское отделение партии «Национальное объединение» VL-ТБ/ДННЛ опубликовало открытое письмо с требованием закрыть фестиваль. В письме утверждалось: «Новая волна» является серьезной помехой интеграции национальных меньшинств в культуру и языковую среду титульной нации и мешает гармоничному возвращению латвийской культуры в культурное пространство нынешнего ЕС». Подобные заявления представителей «правых» партий за годы проведения песенного конкурса стали нормой общественно-политической жизни Латвии: национально озабоченные политики неоднократно предавали фестиваль чуть ли не анафеме, теперь же вопрос о его закрытии встал весьма серьезно. Тогда представители латвийского бизнеса направили открытое коллективное письмо Раймонду Паулсу (соучредителю фестиваля) с просьбой сохранить «Новую волну» в Юрмале. Сейчас, когда в январе 2013 года бесконечно порицаемый правящей коалицией экс-министр культуры Латвии Паулс заявил все-таки о намерении отказаться от участия в конкурсе, это письмо приобрело двойную актуальность.
Возрождение Юрмалы как туристического бренда во многом произошло благодаря именно фестивалю поп-музыки.
Мода на отдых в Прибалтике была одной из характерных примет советского периода. В условиях, когда невыездное большинство жителей СССР не имели возможности увидеть «настоящую» Европу, многие стремились на «наш маленький Запад» - в советские республики Прибалтики. С распадом Союза, введением визового режима прежние туристические потоки иссякли. Юрмала, как и другие балтийские курорты, утратила свой прежний лоск.
Именно «Новая волна» стала «якорным» бизнес-проектом, аналогом Октоберфеста в Мюнхене, превратив Юрмалу в место проведения одного из крупнейших неофициальных бизнес-форумов и светских мероприятий на постсоветском пространстве.
Краткий список VIP-гостей «Новой волны» 2012 года, например, выглядит так: самый богатый гражданин Украины Ринат Ахметов, глава «Альфа групп» Михаил Фридман, председатель Совета директоров «Альфа-Банка» Петр Авен, гендиректор «Межрегионгаза» Кирилл Селезнев, председатель совета директоров ЗАО «Национальная медиа группа» Кирилл Ковальчук, владелец концерна ТАНАКО Анатолий Быков, казахский миллиардер Александр Машкевич и многие-многие иные. За кулисами фестиваля заводятся полезные связи, обсуждаются новые проекты – как в сфере бизнеса, так и в политике (в том числе и в Латвии). К участию в таких переговорах представители «Единства» или «Нацобъединения» не допущены. В то время как оппонирующие им персоны (бизнесмены и политики, представляющие более взвешенный, прагматичный сегмент латвийского политического спектра) там бывают.
В их числе, например, влиятельный бизнесмен-портовик и бывший вице-премьер Айнарс Шлесерс, который неоднократно выступал против закрытия фестиваля: «Я понимаю, что может не нравиться музыка, которая там исполняется, но это удачный бизнес-проект, который приносил Латвии многомиллионные инвестиции… Добейтесь, пожалуйста, чтобы в Риге каждый год проходило мероприятие мирового уровня — хотя бы церемония вручения «Оскара», с приездом звезд всемирной величины, чтобы заменить эту «Новую волну».
Гости и участники фестиваля оставляют после каждого конкурса в Латвии, по приблизительным оценкам, не менее 20 миллионов долларов. Цены на места в VIP-зоне над концертным залом «Дзинтари» в дни фестиваля начинаются с 40 тысяч долларов. Все гостиницы Юрмалы и окрестной территории оказываются забронированными; бары, рестораны, кафе, даже ларьки с фастфудом на пляже за несколько фестивальных дней получают полугодовую прибыль. Закрытие «Новой волны» грозит им если не разорением, то большими убытками.
Однако фестиваль в Юрмале воспринимается латышским истеблишментом не только, а вернее – не столько как бизнес. Трудно заподозрить, например, певицу Нюшу в том, что она, выступая в латвийской Юрмале, является проводником интересов Кремля, желающего насадить по всему постсоветскому пространству свои порядки. Однако латышская правящая элита считает, кажется, именно так: в «Новой волне» видят едва ли не угрозу национальной безопасности. С момента провозглашения независимости тема идентичности остается краеугольным камнем в вопросе построения и поддержания латвийской государственности. С 2011 года в Латвии реализуется «Программа национальной идентичности, гражданского общества и общественной интеграции на 2012-2018 годы», разработанная министерством культуры. В ней, в частности, особое внимание уделяется необходимости сохранения и развития национальной культуры. Борьба с «Новой волной» отдельным пунктом в ней не значится, однако де факто в логику программы укладывается идеально. В результате позитивная повестка (поддержка своей культуры) подменяется негативной – борьбой с культурой чужой. В том же открытом письме Юрмальского отделения VL-ТБ/ДННЛ, например, предлагается заменить конкурс, организуемый российским шоу-бизнесом, международным фестивалем поп-музыки, организованным министерством культуры Латвии.
Если фестиваль поп-музыки критикуется «правыми» за то, что развивает у латвийской публики дурной вкус, отвлекает ее от выдающихся образцов национальной культуры, то почему взамен ему предлагается тоже поп-фестиваль, только организованный республиканскими властями? В чем принципиальная разница между творчеством латвийского Рейнарса Кауперса и российского Димы Билана? Возможно, стоило бы предложить качественно иную альтернативу «Новой волне» - классику?
Ведь Латвии в области классической музыки действительно есть, чем гордиться: например, оперная певица Элина Гаранча – лауреат многих международных конкурсов, получившая известность и признание у ценителей оперного пения в Европе и США. Почему бы в таком случае не предложить жителям Латвии и иностранным туристам в качестве альтернативы «Новой волне» конкурс оперных вокалистов на Рижском взморье? Однако так вопрос не ставится…
Латвийские правые, говоря о «культурном влиянии России» никогда не упоминают отрадный, казалось бы, для них факт: в конце 1970-х - начале 1980-х годов эта небольшая республика оказывала значительное культурное влияние практически на весь остальной Советский Союз. Это влияние ярче всего проявилось именно в музыкальной сфере благодаря всесоюзной популярности Раймонда Паулса – самого модного композитора на поздней советской эстраде.
Написанные Паулсом и исполненные сначала Айей Кукуле, а потом Аллой Пугачевой «Маэстро» или «Песня на бис» - эти композиции вошли в золотой фонд советской эстрадной песни и без сомнений могут быть названы хитами и в наши дни. Песни на музыку Паулса - яркий пример того, что нет «высоких» и «низких» жанров, а есть высокий и низкий художественный уровень конкретных произведений.
Так что мешает не добиваться изгнания «Новой волны», а проводить в Юрмале несколько музыкальных фестивалей на протяжении всего курортного сезона? Это создало бы здоровую конкуренцию «Новой волне». И, если латвийские деятели создали бы более посещаемый, запоминающийся и качественный в художественном плане фестиваль, то он стал бы более достойным, цивилизованным ответом «русскому культурному влиянию», чем попытки грубого административного давления. «Держать и не пущать» - это не демократично и не по-европейски. Это заставляет предположить «разруху в головах» - проблемы если не с идентичностью, то, по крайней мере, с воспитанием - у тех в Латвии, кто с такой горячностью пытается гнать «волну» административного ресурса.
