Латвийский политик и журналист, депутат Сейма Латвии от «Центра Согласия» Николай КАБАНОВ выпустил свою новую книгу – «Секреты Советской Латвии». В ней на основании малоизвестных архивных данных автор опровергает навязываемый латвийской властью все время после провозглашения независимости взгляд на советский период как на «потерянные годы» в истории Латвии. По мнению Николая Кабанова, середина 60-х – середина 80-х годов XX в., напротив, была «золотым веком» в латвийской истории. Об этом автор рассказал в интервью порталу RuBALTIC.Ru:
- Николай Николаевич, в чем была специфика советской Латвии? Чем она выделялась среди всего СССР?
- Специфика была в том, что Латвийская республика имела достаточный период самостоятельного государственного существования в 20-30-е годы, и этот опыт еще сохранялся в социальной памяти поколений, живших в Латвийской ССР. Это накладывало определенные социальные обязательства на республиканскую элиту; латвийская элита была значительно более автономна от Москвы, чем, скажем, белорусская.
- Это политика. А в социальном, в культурном плане у Латвийской ССР были специфические черты?
- Да были, и я полагаю, что они были связаны с желанием Москвы сделать из советской Прибалтики этакую «витрину социализма». Я считаю, что здесь проводилась приоритетная социальная политика: это касается жилищного строительства, социального обеспечения, продовольственного снабжения в городах.
В Латвии 70-80-х годов мы не знали, что такое продуктовые талоны, нехватка продуктов питания. По крайней мере, с середины 60-х годов до середины 80-х годов их точно не было.
Этот временной промежуток – середина 60-х – середина 80-х годов золотой век истории Латвии. Никогда ни до, ни после, народ не жил в такой безопасности и не имел такой позитивной демографической динамики.
- В описываемый вами период – 60-80-е годы – Латвия и вообще Прибалтика, были в большой моде в СССР, когда о них говорили «советская Скандинавия» и «наш маленький Запад». Отражен ли в вашей книге этот момент – советская Латвия как пространство относительной свободы и либерализма?
- Это совершенно амбивалентная ситуация. С одной стороны здесь существовало большое количество проявлений либерализма в области культуры, частной жизни. В то же самое время была и реакция на этот либерализм со стороны партийных органов и спецслужб, причем не всегда адекватная. В данной ситуации моя задача была в том, чтобы донести документы из судебных архивов.
Из этих документов можно сделать вывод, что эти семена свободомыслия происходили не столько от собственно латышского интеллектуального слоя, сколько от тех советских людей, которые приехали сюда после войны в надежде обрести здесь вот ту самую «нашу советскую Скандинавию».
И получались парадоксальные ситуации: латышские чекисты, коммунисты, идеологические работники преследовали славян, русских, евреев, которые здесь находились и вели здесь буржуазную, «антисоветскую» жизнь.
- Имело ли место в Латвийской ССР противостояние латышского и советского, национального и наднационального начала?
- Этот вопрос выходит за временные рамки моего исследования, но я отвечу: безусловно, этот момент имел место. В нашей истории существует так называемый период национал-коммунизма – 1953-1959 годы.
Тогда Берия сразу после смерти Сталина попытался настроить национальные республиканские элиты против Центра, чтобы децентрализовать власть.
Берию быстро убрали, но результаты этой его деятельности оказались очень заметны, и до середины 1959 года в Латвии существовало национал-коммунистическое руководство, к которому примыкали и тогдашний первый секретарь республиканского ЦК Ян Калнберзин, и председатель Совета Министров Вилис Лацис. Латвийский национал-коммунизм поддерживала Академия наук, партийная пресса, ведущие лица в партхозноменклатуре. Примерно 2 тысячи человек составлял кадровый актив национал-коммунистов, которые были вычищены из руководства в 1959 году и отошли на второй план. Они не были репрессированы, они просто сошли со сцены.
- Вопрос технического характера. Вы готовили свое исследование на основании архивных данных. Какие источники вы отбирали для исследования?
- Я отбирал литерные дела – это 101-ый фонд Архива ЦК КПЛ, ныне это Государственный архив Латвии. Я брал все номенклатурные подразделения: отдел административных органов ЦК, идеологический отдел, отдел культуры, международный отдел.
- Сравниваете ли вы в книге советскую и постсоветскую Латвию, и если да, то по каким параметрам?
- Собственно сравнивать у меня задачи не было. Я в отдельных местах публицистически заостряю и подначиваю читателя: предлагаю ему сравнить, что было бы, например, с теми же диссидентами, если бы они жили в наше время. Вполне вероятно, что нынешние спецслужбы Латвии боролись бы с этим движением так же, как КГБ СССР.
Ценность моей книги я вижу в том, что в ней в научный оборот вводятся те архивные фонды, которые не открывались ни разу или открывались считанное количество раз и по другим поводам.
В целом моя работа имеет достаточно локальный характер и не претендует на то, чтобы быть обобщающим академическим трудом по сравнению той Латвии и этой Латвии. Скорее это справочный материал для тех, кто будет в дальнейшем интерпретировать эти данные.
- Есть ли уже реакция на вашу работу со стороны правых политиков и публицистов?
- Нет, эта книга только что вышла, буквально несколько экземпляров пока успели заехать в Латвию. Я не думаю, что они успели ее прочитать. Я сейчас знакомлю со своей работой знакомых латышских историков, раздаю экземпляры книжки. Надеюсь, сделать презентацию в середине июля. Со временем, конечно, сложится впечатление. Сейчас книга уже доступна на портале Rutracker.org.
- Тема, которую вы выбрали для своего исследования, вообще популярна у сегодняшних латвийских историков?
- Я бы сказал, что тот ракурс, который я взял, он абсолютно не актуален.
Дело в том, что национальная историография сейчас фокусируется на репрессиях и негативе, а также ищет обоснования теории оккупации и геноцида латышского народа.
Я же показываю, что советский период был развитием некоего национально-государственного проекта под названием Латвийская ССР, и изучать этот проект нужно беспристрастно и с уважением.
